Вирк Вормель - Ланселот. Грааль

Солдаты, вышедшие из бездны, были уничтожены минутами ранее. Их жертва пошла на то, чтобы придать вратам материальную форму.

-Надо подождать Ланселота,- отвечает ему Золотая.- Без него это все не сработает.

-Желтый их приведет, да?

-Именно. Обманет, и затащит сюда. Скорее всего скажет, что ему нужно отдохнуть перед боем, и поэтому Ланселот придет один. Или приведет королеву.

-В таком случае, я оставлю обоих на тебя.

Туктаривэ кивает.

Задумка Белого рыцаря была чистым сумасшествием. Он хотел использовать свое тело как временный катализатор. Оно не будет уничтожено, поскольку вокруг есть воздух, однако и сослужить истинным катализатором не сможет.

Таким образом, он выиграет Туктаривэ времени, чтобы она уничтожила Ланселота, призвала Найтстаэ и содрала с него чешую.

Кроме нее на такое никто не способен.

Золотая отходит чуть назад и наблюдает… она видит, как ее хозяин переступает границу темных врат, и садится на колени, оставляя часть тела в этом мире, а часть перемещая в Гинунгагап.

Энергетика просто чудовищная. Если раньше это еще можно было вытерпеть, то сейчас Туктаривэ рвет кровью на землю. Ее магические цепи не выдерживают такого напора.

Да и как они могут противиться самому мирозданию…

***

Ланселот и Гвиневра пробираются по пустому замку. Рыцарь исцелен, и теперь может сражаться. Его решимость передается и Гвиневре. Она сжимает гвоздь, данный Желтым рыцарем, готовясь применить его, как только это потребуется.

Внутренний двор пуст.

В воздухе витает неприятный черствый запах. Ветер стал сухим и холодным. Он пробирает Гвиневру до костей.

Земля сохнет с каждой минутой. Как будто что-то извне в выжигает ее. Если раньше Ланселот видел на выходе траву, то сейчас от нее остались разве что угольки.

Печальное зрелище.

Если это проклятие распространится на весь Бедегрейнский лес, а затем и на всю Британию, то людей будет мучить голод и засуха. Они не выживут в той пустыне, в которую может превратиться страна.

И Ланселот этого не допустит.

Они поворачивают налево, как и говорил Ясон. Недалеко виднеются выжженные деревья. Те, стволы которых не превратились в пыль, а только лишились жизни.

Это место раньше было садом.

Неужели именно там произойдет решающее сражение?

Даже не верится, что Британия станет свидетелем такого чуда… или же проклятия…

Ланселот даже не знает, как назвать это. Врата Гинунгагапа не существовали в кельтской мифологии, и, соответственно, рыцари не могли знать о них.

Но про них ведал тот, кто живет давно, и побывал за морем. Точнее, человек, пришедший из-за моря.

А раз так, то Белый рыцарь явно не британец. Ведь это он все задумал и организовал. Именно ему была известна изначальная бездна… первородный хаос, из которого зародились миры.

Что же он за человек?

Цветные рыцари принадлежат к другим культурам, религиям, странам и временным моментам.

Сколько же обмана было в том, что вневременных рыцарей всего лишь два. Да и кто вообще пустил этот слух?

Ясна была только причина, по которой это было сделано: чтобы запутать тех, кто пойдет войной на них.

Только по этой причине вневременными назвали лишь Борс, при жизни носившую имя Жанна д’Арк и Аргавейна, являющегося рыцарем круглого стола Гавейном из будущего.

Иными словами, все, кроме Туктаривэ были пришельцами из других эпох.

Она — одна единственная, которая именно живет. Все остальные лишь проживают свой второй срок.

Как же это мерзко.

Они входят в выжженную рощу. Противный запах только усиливается, а почва становится все более сухой, грубой и неприветливой.

Туктаривэ стоит к ним лицом, ожидая противников. Она не так далеко, как хотелось бы. Расстояние всего в два чейна. Для дракона не составит сложности преодолеть такое расстояние.

И это идеальное место для того, чтобы вызвать Найтстаэ.

Но эта дракониха… девушка…

Она привела к краху бронзовую драконью кладку, которую поклялась оберегать, и погубила стаи союзников, которые ей доверяли.

Но в ее спокойном взгляде нет ни следа вины или горя.

-Наконец-то ты здесь. Я ждала тебя, Ланселот.

Она здесь, на фоне всех этих неприятных глазу цветов. Рыцарь, закованная в золото, ожидала их… нет, Ланселота, стоя в центре площадки.

-Время самое подходящее,- продолжает она.- Гинунгагап зашевелился. Пустота была открыта.

Туктаривэ смотрит только на Ланселота. И Ланселот смотрит только на Туктаривэ.