Сергей Игнатьев - Ловец тумана

Но можно было еще попытаться спасти тех, кто тебе дорог…

– Жанна, куда ты запропастилась?! Циролис?! Дарьян?! Где вы??

Только грохот башни, превращающейся в руины, только дикий рев твари, пытающейся выбраться на волю, и истошный визг и вопли тех, что недавно еще толпились снаружи, вокруг башни.

Скача среди обломков, пытаясь отыскать своих, Северин содрогнулся, представив, какая давка происходит там, за охваченными пламенем дверьми. Как все эти сонмы несчастных существ, однажды уже умерших, теперь пытаются избежать второй своей смерти. Обезумев, наскакивают друг на друга, топчут собственных товарищей, жалкие и бессмысленные, изуродованные происками злого и изощренного разума и лишившиеся теперь даже последнего смысла существования – возможности хоть как-нибудь этому злому разуму услужить. А его нет, сгинул – сперва в подземельях Хмарьевского кремля, а теперь вот и тот, что пытался его заменить, сгинул в этом колодце, из которого рвется наружу алый свет и из которого рвется на волю немыслимая, ни на что не похожая, не предназначенная для этого мира тварь…

– Северин!! Мы здесь!!

Отплевываясь и кашляя, Циролис с Дарьяном, с ног до головы обсыпанные известью и пылью, наскочили на Северина из-за опасно накренившейся колонны, будто некое двухрукое и четырехногое существо. Оба еле плелись, оба пытались помогать друг другу, но толку из этого, как видно, выходило мало.

– Нашлись, отлично! – Северин заполошно обернулся, в алых отсветах, в клубах пыли и граде осколков пытаясь высмотреть Жанну. – Надо выбираться к порталам!

– И где они, по-твоему? – по обыкновению мрачно осведомился Дарьян.

– Сева-а-а! – раздалось со стороны Алтаря.

На фоне яркого багряного света прочертился стройный силуэт девушки.

– Порталы за башней! – В голосе Жанны была какая-то непривычная четкость интонаций. Будто бы каждое слово она вбивала, как гвоздь. – С противоположной стороны от лестницы!!

– Жанна! – Северин кинулся вперед. – Жанна-а-а!

С Жанной происходило что-то странное. Темный силуэт ее оторвался от нагромождений камней и кусков перекрытий, поднялся в насыщенный пылью воздух.

Кто-то с силой ухватил Северина за рукав:

– Оставь, мастер Север, ей уж не помочь!

Северин оттолкнул Циролиса от себя, гневным взглядом вперился ему в лицо:

– Да что же вы все за люди такие, мать вашу?!

Какая-то тень промелькнула по лицу старичка. Будто бы тень улыбки. На миг показалось, что слова Северина наполнили его неуместной радостью. Впрочем, во всеобщем грохоте, гвалте и реве сложно было сказать с уверенностью – не померещилось ли.

– Идите к порталам, ну! Встретимся на Альтерре!

Северин отвернулся и кинулся вперед. И сразу же увидел, что произошло с Жанной. А увидев, закричал, срывая голос. Хотя никакого проку от его крика уже не было. Все было кончено.

Никакого проку не было от его крика.

Но он продолжал кричать, покуда хватало дыхания.

И когда испепелял огнешарами гибкое щупальце, смявшее мертвое тело Жанны.

И когда бил по остальным щупальцам твари, и по ее алчным жвалам, и по распахнутым пастям, и по тусклым бельмам – бил всем своим арсеналом – от ледяных стрел до ветвистых молний.

А вокруг все рушилось, а вокруг рассыпалась клочьями пыли и фонтанами осколков смерть-фактория, но казалось – весь мир, вся его, Северина, жизнь рассыпалась со смертью девушки, с которой им не суждено было быть вместе ни в этой жизни, ни в какой другой.

Он бил всем своим невеликим магическим арсеналом, припоминая все, чему пытались учить его мудрые наставники, всякий раз безвременно его покидывшие, так что учиться приходилось по старинке, в бою.

Северин кричал, снова и снова атакуя тварь, вызванную хаоситами, а она, превращаясь в клочья пепла и ледяную крошку, в комки обугленной плоти и шипящие брызги едкой кислоты, все никак не уступала ему. Отращивала новые щупальца, распахивала новые зубастые рты.

Северин кричал, даже когда кончилось дыхание.

Кричал даже тогда, когда вокруг не осталось ничего, кроме жемчужно-серой круговерти – будто бы мириады крошечных снежинок, пушинок, невесомых частиц – беспорядочной ряби и мельтешащей мути.

Изменился мир вокруг, и изменила форму тварь, превратившись в сгусток множества мерцающих алых точек, в облако мельтешащих багровых мошек, растянутое, непомерно длинное, уходящее, казалось, в бесконечность…

Северин уже не кричал, и не потому что не хватало воздуха – воздуха здесь вообще не было. Поединок перешел на принципиально иной пласт бытия.