Наталия Сова - Здесь, на краю земли

И он разразился длиннейшим рассказом о том, как король разбирался в его деле, как изворачивались подлые клеветники и как все хорошо кончилось. До такой степени хорошо, что граф Дарга сейчас отнюдь не последний человек в государстве и, можно сказать, даже любимец его величества.

— Вспомнили и двадцатилетнюю войну, и другие мои заслуги, коих немало, — скромно закончил он и высоко поднял кубок.

— За короля пить не буду, — предупредил я.

— Не за короля. За справедливость!

После того, как мы выпили за справедливость, он пожевал губами и сказал: — Отвратительно. Не спрашиваю, как вы можете пить такую дрянь, сам ее здесь пил в неимоверных количествах. И моя печень, заметьте, мне этого не простила. Я пришлю вам своего, настоящего, двенадцатилетней выдержки… Ах, черт, невозможно, — он несколько наигранно спохватился и хлопнул себя по лбу. — Невозможно, мы же воюем. Старый осел. Чуть не забыл, зачем я здесь.

Он, кряхтя, поднялся и церемонно произнес:

— Его величество король Йорум предлагает вам сдаться. Он обещает сохранить вам жизнь и свободу при условии, что вы навсегда покинете пределы королевства. — Ошеломлен великодушием его величества, — в тон ему ответил я. — Но я не собираюсь покидать пределы королевства. Мне здесь нравится.

— Так я и думал, — удовлетворенно сказал граф, усаживаясь. — Должен сказать, что у вас есть время изменить свое решение. Штурм назначен на завтра.

— Завтра? К чему такая спешка? А как же планомерная осада и все такое прочее?

Граф изучающе посмотрел на меня.

— А вы разве не знаете? Лорд Гарг объявил войну королю одновременно с вами. Он захватил Западную окраину и взял Изсоур. Так что времени у нас нет. Мы должны соединиться с отрядами герцога Хэмга и Ола Справедливого не позже, чем через пять дней.

Что ж, молодец лорд Гарг, подумал я. А я-то боялся, что он не примет всерьез мое письмо. Думал, постарел лорд, образумился. Но нет, все тот же — лихой, веселый, своего не упустит, но и другу всегда поможет.

— Буду откровенен, — продолжал граф после паузы. — Когда человек вашего ранга обьявляет войну королю, это неслыханно, согласитесь. Идя сюда, я ожидал увидеть сумасшедшего. Самоубийцу. Но вы, как мне кажется, в здравом уме… Это наводит на размышления.

Рассмеявшись, я спросил, не озадачивает ли его поведение короля, который собрал против меня, ничтожного, целую армию и не поленился лично ее привести в такую даль.

— Это легко объяснить, — сказал граф. — Во-первых, мы опасаемся, что вас поддержит местное население.

— Не исключено, — ответил я. — Они думают, что я, как Зэ-Боброзуб, начну раздавать землю крестьянам.

— Вот видите. А во-вторых… — Граф понизил голос. — Говорят, ваш замок был построен меньше, чем за год, и тут не обошлось без колдовства.

Я засмеялся заливистей прежнего:

— Ну, не ожидал от вас! Образованный человек, а туда же. Так, пожалуй, выяснится, что вы верите в огнеплюйных драконов и в лошадей с двумя головами.

Граф хитро прищурился и погрозил корявым пальцем:

— Не проведете, молодой человек! Если не ошибаюсь, гарнизон ваш составляет что-то около двадцати солдат. Верно?

Я ответил, что в замке всего двадцать два человека, считая слуг и кухарок.

— И вы с ними собираетесь сражаться против пятитысячного войска, — весело подхватил граф. — Вы плохо подготовились к встрече с парламентером, молодой человек. Вам следовало обдумать, как вести себя, если уж затеяли нас обмануть. Впрочем, вам вряд ли удалось бы меня убедить, что замок ваш построен не колдуном и ничем не напоминает жуткие крепости, вроде Черного Храма. — Граф подался вперед и понизил голос. — Семь признаков, по которым можно распознать заколдованную постройку, присутствуют у вашего замка все как один. Я опытный человек, и я вижу. Король в ловушке, верно?

Мысленно чертыхнувшись, я хлопнул ладонью по столу и заявил, что разговоры ни к чему не приведут:

— Король может штурмовать замок хоть завтра, хоть прямо сейчас. Или пусть убирается, чтоб духу его не было на этих землях. В таком случае все узнают, что он не только подлец, но и трус. И прекратите меня называть молодым человеком. У меня есть имя. И титул.

Графские усы и борода неопределенно зашевелились — то ли он поморщился, то ли криво улыбнулся.

— Вы скверный дипломат, любезный князь. Все ваши неприятности происходят только из-за этого. Будь у вас советчик, мудрый, знающий жизнь… Вы так молоды, и перед вами такой огромный, бескрайний простор…