Михаил Попов - Наследник

Несколько секунд Мария изумленно рассматривала меня широко распахнутыми глазами, словно увидела впервые. Наконец ее голова резко качнулась, скидывая наваждение.

— Не десятикратно… — Чуть слышно слетело с губ. — Сто… Тысячекратно…

В бездонных карих глазах отразился непередаваемый ужас. Когда она снова заговорила, голос звучал по иному.

— Максим, ты пробудил Трубы Иерихона. У тебя нет другого выбора. Либо ты с нами, либо… — Взгляд был более чем красноречив.

Неподдельный страх этой всемогущей женщины заставил и меня сменить тон.

— А силенок-то хватит? — Спросил я, подразумевая невысказанную угрозу.

— Хватит. — Пообещала Мария. — У тебя нет сотен лет жизни, что бы овладеть ЭТИМ сполна. Но, не присоединившись, ты будешь слишком большой угрозой. Ты сможешь вернуть…

Она осеклась. Но я уже понял.

— Не смею больше задерживать тебя, Максим. — Ледяным тоном произнесла Мария, давая понять, что аудиенция закончена. — Пока я буду говорить с Боруэлем, можешь побродить по окрестностям, присмотреться получше… Может это поможет тебе принять ПРАВИЛЬНОЕ решение.

Не медля ни минуты, я выбрался из удобного кресла — вот бы мне такое домой — и подошел к двери. Задержавшись на миг на пороге, не удержался и обернулся.

— Вы ослепительно красивы, Мария. Я понимаю, почему Он выбрал именно Вас.

Пожар смущения полыхнул на ее и без того румяных щеках. Но закрывшаяся дверь не дала мне этого увидеть.

Следуя совету Марии, я не стал дожидаться своего провожатого в приемной, а поспешил прочь из дворца. Правда какое-то время пришлось побороться с любопытством так и подстегивающим заглянуть на следующий, четвертый этаж. Однако охраняющие проход наверх, серафимы, ясно дали понять, что мне там делать нечего.

Оказавшись снаружи, мне снова захотелось полюбоваться на ослепляющую мощь Дворца. Что ни говори, а это зрелище еще долго будет стоять перед моими глазами. Жаль, нет фотоаппарата, хоть бы один снимочек на память… Хотя… Какой снимок сможет вместить все это великолепие? Разве что жалкий кусочек. Эх, может и правда принять их предложение и получить возможность каждый день приходить сюда и смотреть, смотреть, смотреть… Вздохнув, я отогнал глупые мысли. Еще не хватало — портить себе жизнь из-за какого-то, пусть даже и сверхвеликолепного, многоэтажного дома. И вообще, хватит торчать тут как три тополя на Плющихе — стоит, пожалуй, посмотреть, что тут имеется кроме Дворца.

Вспоминая дорогу через райские кущи, я пытался понять, что могло так напугать деву Марию. Неужели ей действительно не хватило сил проникнуть за мой защитный кокон? Или она не захотела спугнуть меня? Интересно, что на это скажет Грязнуля? Вопросы, одни вопросы. Когда же наступит время ответов?

Задумавшись, я не заметил, как ноги привели меня к большой, на первый взгляд бескрайней, поляне. Повсюду, на сколько хватало глаз, сидели хмурые праведники в ослепительно белых балахонах. Сжимая в руках небольшие лиры, праведники что было сил, выводили охрипшими от долгого крика голосами, нестройную мелодию. Между ними важно прохаживались серафимы, хмурясь, каждый раз, когда очередной праведник замолкал, давая отдых натруженному горлу. Я недолго постоял, вслушиваясь в этот безумный концерт. Увы, разобрать отдельные слова в таком гвалте было делом напрасным.

Махнув рукой на праведников, я повернулся и, не задерживаясь, углубился в тенистую прохладу деревьев. Тем более что один из серафимов уже начал неодобрительно посматривать в мою сторону и как-то нехорошо поглаживать рукоять болтающегося сбоку меча.

— Гуляешь, паря? — Раздался неподалеку грубый голос.

Всмотревшись в густую тень деревьев, я разглядел развалившегося на травке Петра. Удобно прислонившись спиной к широкому коричнево-черному стволу, ключник сжимал в руках вместительный широкогорлый кувшин.

— Меня Максимом зовут. — Запоздало представился я.

— А меня — Петром. — Осклабился Петр. — Подь сюды, хлебнем амброзии за знакомство.

Не заставляя повторять приглашение дважды, я подошел и принял из его рук кувшин. Шершавая ледяная поверхность, приятно охладила ладони.

— Кубков у меня отродясь не было. — Словно извиняясь пояснил Петр. — Так что ты по-простому, из горла.

Опасливо понюхав незнакомый напиток — хватанул раз спирта не глядя, теперь предпочитаю не торопиться, — я отхлебнул, замер, прислушиваясь к ощущениям.

Ледяной ком прокатился по разгоряченному горлу и взорвался в желудке огненным шаром. Рот наполнился букетом причудливых ароматов. Словно смешали неведомые винокуры в одном напитке и сладость тропических фруктов, и бодрящую прохладу мяты, и огонь мексиканских перцев, и еще что-то до боли знакомое, но никогда не пробованное ранее. Суматошно скачущие мысли упорядочились, обрели легкость и остроту.