Елена Никольская - Змей подколодный

В степи шёл дождь.

Рваные тёмные тучи бежали по небу бесконечною чередой.

Некто, с утра торчавший здесь под видом чертополоха, сначала дождю обрадовался. Дождь согнал к корням обнаглевшего паука, вымыл листья, напоил пунцовые шарики-цветы. Но к вечеру тучи сгустились. Изрядно похолодало; мнимый чертополох уныло отряхивался и мечтал о солнышке.

Солнце по-прежнему сидело за тучами, а вот дождь всё-таки кончился. Одинокая капля упала на высунувшегося паука, тот шарахнулся — и чудом не погиб под возникшим из ниоткуда домом.

Дом не имел ни крыльца, ни окон, да и не дом это был вовсе. Плоская крыша, оклеенные обоями наружные стены — комната, аккуратно вырезанная из городской квартиры. Чертополох мог гордиться: колдовство, долгое и нудное, удалось на славу.

Дверь комнаты распахнулась настежь — и сразу захлопнулась, а в комнате раздался невнятный возглас. Петли скрипнули снова, и в образовавшуюся щель просунулась мокрая и растрёпанная голова.

— О-о… — выдохнула голова, озираясь. — О-о… Мама? Мам!.. Это я сплю, что ли?..

Из щели показалась босая нога, осторожно потрогала пальцами куст и отдёрнулась.

— Колючки… — пробормотала голова. — Кажется, не сплю…

"Не спишь, — подумал чертополох. — Даже не надейся!"

— Спокойно, — твёрдо сказала голова. — Это просто глюки. О-о…

Дверь закрылась, и некоторое время в степи не происходило ничего любопытного.

Только дождь опять закапал. Словно барабанные палочки застучали по крыше: блюм-блямс, блюм-блямс…

Галлюцинация пронзительно пахла полынью.

По небу галлюцинации неслись тяжёлые чёрные тучи, а у двери ванной рос колючий куст. Да много чего росло — степь же.

Взяться галлюцинации было совершенно неоткуда.

Лёжа в прохладной воде, расслабиться, конечно, легко — тем более в жуткую августовскую жару. А уж если листать при этом любовный романчик, представляя себя невестой великолепного графа… Дочиталась, значит.

Но никакой граф за дверью не стоял.

Высунувшись наружу седьмой или восьмой раз, Ольга, наконец, поняла, что ситуация уже не изменится. По крайней мере, в лучшую сторону. Обещанных на ужин пирожков точно не дождаться, да и степь вполне может смениться на пустыню. Или на тундру. Так что торчать в ванной дальше попросту опасно. А вот на дороге в неизвестность реально встретить того же графа. На самом деле он наверняка окажется врачом из психушки, но и это лучше тундры.

Ничего необходимого для путешествия в ванной не наблюдалось. Даже расчёски. Даже халатика. Зато имелись тапочки: пушистенькие, без задников. А в тазике, под кучкой постельного белья, обнаружились отцовские спортивные штаны и футболка — пятьдесят второй размер. "Чтобы я ещё, дура, разделась в комнате, я вечно, вечно буду шмотки в ванной держать", — мрачно думала Ольга, натягивая футболку.

Штаны спадали. Соорудив пояс из полотенца, она оглядела себя в зеркало и скорчила отражению рожицу. Чертовски хороша. Граф обомлеет с первого взгляда…

Стараясь думать только о графе, Ольга запихнула в наволочку мыльницу, шампунь, зубную пасту и щётку. На полке валялась отвёртка. Не нож, но всё-таки. Зажав отвёртку в кулаке, она толкнула дверь и вышла.