Larka - Волки

Мужчины понимающе обменялись улыбками, а Рей Эрик спросил снова — да такое, что сам Тёмный Повелитель хмыкнул от удивления:

— Какая главная разница между Светлыми и Тёмными?

Воцарилась тишина — да настолько глубокая, что откуда-то снаружи донёсся скулёж замёрзшего на сторожевой башне дежурного демона. И в этой тишине в голове Рей Эрика постепенно появилось понимание. Свет это прежде всего Закон и Порядок. Железный орднунг, как говаривают в иных местах и в иные времена, с его застывшим и мертвящим действием. А повелитель Тьмы всё-таки придерживается принципа свободы воли. Иногда полезно послушаться зова сердца, не отравленного ядом меркантильности или политики. Исполнить свои желания? Да почему бы и нет — в конце концов, именно Голод и Любовь правят этими далеко не худшими из миров…

— Спасибо, ваше темнейшество — теперь мне есть над чем подумать.

И на прощание Тёмный Повелитель проронил, что как Рыцарь надумает — пусть приходит. Крепких бойцов немало, да вот крепких и умных куда как меньше. А крепких, умных и порядочных и вовсе кот наплакал. Да, именно так и сказал — о том в семейных хрониках верно написано. А на славном и гордом гербе со злобно ощетинившимся волком с той поры навсегда золотом вычеканен ст оящий многих других девиз:

"Сильный и преданный"

Стихотворение Светланы Бондарь

Рейя Митриллион лежала головой на плече своего друга и господина. В темноте спальни видны были лишь огоньки её глаз, затухавшие лишь когда их смыкала нега блаженства. Однако сейчас, тихо напевающая древнюю как мир песню женщина шаловливо рисовала пальчиком на груди лорда невидимые во тьме руны. Невидимыми они лишь казались, впрочем — одни горели на коже обжигающим жаром, другие чуть ли не до звона замораживали плоть и с тихим хрустальным хихиканием растворялись где-то в глубине. А вот от этой, похожей на рогульку с махонькой загогулиной сбоку, Рей Эрик почувствовал как по спине сыпануло крохотными иголочками да пробежалось мурашами, оставляя за собой растущее чувство онемения.

— Прости, мой повелитель, — Рейя быстро стёрла руну, разгладила его ладонью. Легко дунула, изгоняя малейшие последствия, и покорно прильнула в рабском изъявлении покорности. — Убей меня, и умоляю господина лишь об одном — своей рукою…

— А по попе, да от всей души? — лежащий в блаженной истоме ло Эрик (да пропади они пропадом, все эти новшества!) лениво приоткрыл один глаз и покосился на сжавшуюся и уже подрагивающую в ожидании пыток женщину.

— Как будет угодно господину, — с этими словами где-то на полке зашуршал кнут, покорно отозвавшись на зов хозяйки, и тут же ткнулся рукоятью ей в ладонь. — Вот, благородный рыцарь…

Мысленно сплюнув, лорд легонько оттаскал взбалмошную девицу за ухо. А потом нежно притянул её ближе к себе и шепнул:

— Ну сколько раз тебе повторять?

Однако Рейя строптиво вывернулась из-под намерившейся приласкать её ладони, и коготки женщины легонько впились в бок. Глаза её блеснули с удвоенной колдовскою силою, а в ухо ло Эрика ввинтился горячий шёпот.

— Нет, мой лорд — уж таковы наши здешние обычаи…

Морща от неудовольствия лицо, он слушал сбивчивые и страстные объяснения. Мир жесток, и традиции появились не на пустом месте. Ошибся, и плати своей шкурой. Сильно ошибся — умри. В принципе, ло Эрик признавал некоторую справедливость подобного воспитания или наказания — но всё существо его восставало от одной только мысли обидеть женщину, которую ещё только что желал и боготворил.

А особенно его покоробило последнее сообщение, что ведьма-отшельница, превращающаяся иногда в горгулью — это действительно мать Рейи, и провинилась всего лишь в том, что оказалась слабее.

— Мы бились за отрогом горы, чуть ниже замка. И я свергла её, по праву сильной взяла власть над землями Митриллион.