Кристофер Банч - Король-Демон

— Попробуйте воспользоваться другим способом, — не сдавался Эрн. — Забудьте о магии, свяжитесь с ним напрямую. Наш первый трибун уже имел дело с королем. Пошлите его к Байрану с белым флагом.

— Черта с два! — сплюнул я. — Я готов встретиться с этим ублюдком, только если он будет нанизан на острие моей пики. Я не... — Я осекся, поймав на себе взгляд императора. — Я не дипломат. Естественно, если император прикажет, я повинуюсь, — слабым голосом закончил я.

— Но я не дам тебе такого приказа, — сказал Тенедос. — Трибун Эрн, возьми себя в руки. Мы уже подошли к самой границе Майсира. Сейчас не время для проявления слабости. Как только мы покинем эти проклятые земли, у нас будет возможность передохнуть и набрать силы — и тогда ты поймешь, какую глупость сейчас предлагал.

Как это ни странно, в его голосе прозвучала мольба.

Эрн долго молча смотрел на императора, затем кивнул.

— Я вас понял, ваше величество, — наконец произнес он, переходя на официальный тон, — и посему снимаю свое предложение.

— Вот и хорошо, — сказал Тенедос. — Господа, возвращайтесь к вверенным вам войскам и готовьте их к маршу. И помните... конец совсем близко.

Когда мы вышли из шатра, Линергес отвел меня в сторону. Я испугался, что он собирается попытаться сделать для меня то, что мне не удалось сделать для Мируса. Спасибо, мне нянька не нужна, я следую путем, начертанным мне судьбой. Рано или поздно смерть призовет меня в свою чудовищную страну, и я обрету на время покой, до тех пор пока не предстану перед Сайонджи. Взвесив мои грехи, богиня швырнет меня обратно в навоз жизни.

Я решил сделать шаг первым.

— Надеюсь, Кириллос, ты не собираешься сказать мне, что почувствовал «приближение конца» и решил передать мне свои магазины, ибо я совершенно ничего не смыслю в торговле, и будет лучше, если ты их оставишь своей жене.

Линергес криво усмехнулся.

— Я собирался попробовать немного тебя развеселить, — сказал он. — Но раз ты еще способен отпускать такие грязные шутки — черт с тобой. Иди и подыхай. Что касается меня, то я бессмертен, если ты этого еще до сих пор не понял.

Я пристально посмотрел на него, пытаясь определить, что это: продолжение шутки или Линергес спятил.

— Поосторожнее, — предупредил я, — боги могут услышать.

— Нет, — серьезно ответил Линергес. — Они ничего не слышат. По крайней мере те, которым есть хоть какое-то дело до нас. Если кто и слышит, то разве что шлюха Сайонджи, с которой так нянчится наш император, а на нее мне наплевать, так как от нее все равно ничего, кроме зла, ждать не приходится.

А я-то еще считал себя неверующим, точнее, потерявшим веру!

— Следи за своими словами, — вмешался подошедший к нам сзади Йонг. — Твои оскорбления могут все изменить.

— Куда? В худшую сторону? — Линергес расхохотался резким, раскатистым смехом воина, забывшего, что такое страх, что такое надежда. — В любом случае, Дамастес, окажи мне любезность и не умирай завтра. С трибунами у нас дело совсем плохо, и я боюсь, что урод, которого император назначит на твое место, окажется отвратительным собутыльником.

Сам Линергес почти не пил. Усмехнувшись, он похлопал меня по спине и пошел к своему коню.

— Значит, он считает себя бессмертным, — задумчиво произнес Йонг. — А почему бы и нет? Рано или поздно с кем-нибудь это должно произойти.

— А ты что думаешь? — спросил я, убедившись, что нас никто не слышит.

— О чем? О плане императора? Он осуществим. Его можно даже считать неплохим. Но только мне до него нет никакого дела, — добавил Йонг. — Ибо я пришел проститься с тобой, нумантиец.

— Прекрати, Йонг! Я не куплюсь на такие глупости. Ты слишком хитрый и изворотливый, чтобы погибнуть, по крайней мере в честном бою.

— Спасибо за комплимент, друг мой. Надеюсь, ты прав. Но я хотел сказать, что покидаю армию.

— Что?

— Как-то давным давно, еще в Сайане, когда ты был молодым легатом, а я простым новобранцем, я сказал, что хочу познакомиться с женщинами Юрея и узнать, действительно ли они способны в постели на чудеса, если у них есть выбор, с кем спать. Так вот, теперь я удовлетворен тем, что со знанием дела могу сказать: способны. Я также сказал, что хочу узнать, что такое честь. Теперь я знаю все, что хотел узнать о чести. И о ее противоположности. — Обернувшись, Йонг посмотрел на шатер императора и презрительно сплюнул. — Так что сегодня ночью я сниму с себя мундир и покину эту армию.

— Ты не можешь так поступить!

— Могу, — твердо произнес Йонг. — Все, кем я командовал, или убиты, или распиханы по другим частям, так что никому нет никакого дела, надрываю ли я глотку, отдавая команды, или хожу на руках, заткнув задницу пальцем.