Ирина Соколова - Время звёзд

— Мори, ты чего?

Достаю кинжал и разрезаю тряпку на две части. Сосредоточиться на реальном мире тяжело до головной боли. Говорю, только чтобы услышать звук своего голоса.

— Арвелика цветёт. Чёрная пыльца, слышала должно быть? — смачиваю водой из фляги кусок ткани и протягиваю девушке, — Закрой лицо!

— Зачем?

— Надо!

Без лишних слов наматываю тряпку самостоятельно. Тщательно проследив, чтобы она плотно закрывала рот и нос.

— Странно. Она обычно поодиночке растёт, а здесь её, судя по запаху, полным-полно.

Заматываю лицо и себе.

— Подожди несколько минут, я только посмотрю, что это, и вернусь.

Увиденное мне не понравилось. Мягко говоря.

Костёр, разведённый в неглубокой лощине, почти незаметен снаружи. Лерда сидит у огня и нервно теребит кулон, следя за мной испуганными глазами. Я тоже на неё поглядываю между делом. На девочку с каждым днем всё приятнее смотреть. Хрупкая, юная, не осознанная ещё красота, только-только пробившаяся сквозь заурядную миловидность. Это успокаивает и помогает сосредоточится.

Одежда моя тёмная и неяркая, сливающаяся с ночью. Поправляю кинжалы на бёдрах, тщательно закрепляю за спиной арбалет и стрелы к нему.

— Сиди здесь и жди меня, — проверяю снаряжение, тщательно заматываю лицо влажной тканью. Несколько раз подпрыгиваю — ничего не звенит.

На прощание глажу по морде задремавшего Мрака. Тот фыркает, но просыпаться не желает.

— Всё поняла?

— Мори, я не дура! — Лерда обиженно надувает губы.

— Я знаю, прости. Просто боюсь за тебя немного.

Надо же, покраснела так, что даже в темноте заметно!

— Ну, я пошёл.

Беззвучно отступаю и исчезаю в темноте.

— Удачи, — почти без голоса шепчет Лерда мне вслед.

Весь мир — это переплетение сияющих нитей. Каждая вещь связана с тем, что её окружает. Память прикосновений тянется и переплетается, и, если приглядеться, можно проследить их все. Оглаживаю пальцами наконечник стрелы (помнит прикосновения Соры, нескольких человек из Серого Замка, неприятного купца, добродушного кузнеца с жёсткими руками, огонь, скалу….), поднимаю к плечу так и не пригодившийся мне до этого трофейный арбалет (от него идёт ниточка к покоящемуся в развалинах мажьей избушки степняку-отступнику и несколько других, потусклее). На несколько секунд задерживаю дыхание, пока перед глазами не проявляется привычная картина мира.

Двое охранников с плотно замотанными тканью лицами стоят у края поля и глухо переговариваются. Один спиной, другой лицом к низким колючим зарослям, в которых я сижу. Неучи! Впрочем, кого им тут бояться? Первый умер, так ничего и не успев понять. Второй схватился за меч и тоже осел со стрелой в горле. Подхожу к трупам, осматриваю. Один — явный этха, должно быть из выживших Пустельг, второй похож на жителя астаев. И у обоих бесцветные, выгоревшие глаза. Больше людей поблизости не оказалось. Работники, если таковые есть, живут где-то ещё и приходят по мере надобности. Странно, конечно. Но мне такого вообще видеть никогда не доводилось.

Медленно обхожу поле. Арвелика никогда не растёт кучно. Это всегда одинокие растения, пыльцу с которых, в сезон, собирают, часами бродя по лесу. Здесь же — аккуратно расчищенное поле, засаженное невысокими, ухоженными кустиками. Сладковатый запах вновь заставляет зрение размываться, на месте привычных вещей проступают яркие узоры. И почти сразу я натыкаюсь взглядом на пустое, будто выжженное пятно. По краям его жалостливо топорщатся обрывки нитей, уже начавшие истаивать. Та-а-ак, значит без мага и тут не обошлось. И я на свои кинжалы могу поспорить, что знаю его имя!

Чуть поодаль натыкаюсь на небольшой сарайчик, почти незаметный в зарослях. Внутри инструменты, какое-то тряпьё и магический чертеж на полу. Теперь ясно, откуда сюда приходят работники. Нет, эту тварь точно нужно уничтожить!

Арвелика не слишком хорошо горит. Но в поджигании чего-либо у меня довольно большой опыт.

На пламя лучше всего танцевать. Но и стихи читать тоже неплохо.

Лерда всё так же сидит у огня, смотрит в пламя расширенными, неподвижными глазами и снова теребит выглянувший из расстёгнутого ворота кулон. Усаживаюсь рядом, развешиваю у костра мокрые волосы. Перед возвращением пришлось довольно долго отмокать в подвернувшемся ручье, смывая с себя запах гари и приставшую пыльцу. К счастью, эта дрянь прекрасно растворяется в воде.

— Не испугалась тут одна?

— А? — Девушка вздрогнула и разжала пальцы. — Нет, всё хорошо.