Павел Комарницкий - Дева дождя

Ещё одна пружина с лязгом скатилась в корзину, и Горчаков совсем было собрался сунуть в приёмное отверстие механизма новый пруток, но в этот момент раздался натужный рёв заводского гудка, означавший конец смены. Народ зашевелился, с видимым облегчением оставляя рабочие места, станки, которые с каждым днём всё более напоминали бывшему сержанту орудия пытки, останавливались, замирая до завтрашнего утра.

Бредя в толпе хмурых перемазанных работяг, Алексей разглядывал чужие, замкнувшиеся в себе лица и думал. Подумать действительно было о чём. Вот уже сколько дней он работает тут… кстати, сколько?.. но так и не познакомился ни с одним из товарищей по несчастью. Даже имя того измождённого наставника, что обучал его премудростям обращения со станком, он не узнал – рядом памятником торчал глиняный голем, и наставник вовсе не горел желанием пообщаться. У Горчакова даже сложилось ощущение, что ему вообще уже всё равно. Там, в мире живых, такое состояние обычно называли "скорее бы сдохнуть"… Вот интересно, можно ли отнести этот афоризм к обитателям Скривнуса? Души человечьи, насколько помнил Алексей, должны быть бессмертны…

– Слышь, парень… – раздался над ухом негромкий голос, – ты только не оглядывайся… В душе переговорим, если не против…

Не оборачиваясь, Алексей кивнул. Керамический истукан, таращившийся на узников эмалевыми глазами, даже не шелохнулся. Не заметил?

В душевой было тепло и сыро, под высоким, покрытым пятнами плесени потолком плавал туман, отчего длинные трубки светильников, испускающие мертвенно-голубоватый свет, казались окутанными бледным сиянием. Скинув в общую кучу жалкое подобие рабочей одежды, Горчаков нырнул в моечное отделение. Это, кстати, было ещё одной особенностью местных порядков – назавтра голем-гардеробщик раздаст безразмерные резиновые сапоги, фартуки и рабочие рукавицы всем без разбору. Словно подчёркивая – ты не имеешь здесь ничего своего. Даже брезентовых рукавиц…

Ржавые лейки душа лениво исторгали тёплую воду. Встав под вялые струйки, Алексей первым делом напился, раскрыв рот и жадно глотая пахнущую ржавчиной воду, и наконец оглянулся, ища глазами того, кто осмелился заговорить с ним.

– Ты не оглядывайся, – невысокий жилистый парень лет под тридцать, стоявший рядом, старательно тёр голову ладонями (мыла в здешних краях работягам, как уже понял Алексей, не полагалось). – Новенький?

– Как посмотреть, – криво усмехнулся бывший сержант. Лично ему казалось, будто он уже провёл в этом Скривнусе целую вечность.

– Да чего смотреть, – хмыкнул парень, – видно на глаз… Не обломали ещё тебя.

– А тебя? – не удержался Горчаков.

– А меня Жека зовут, – собеседник старательно тёр себя под мышками.

– Алексей, – помедлив, сообщил Горчаков.

– Лёха, стало быть… Ты вот что, Лёха… Лезь в первую попавшуюся ячейку, лишь бы не с краю и непременно в среднем ряду. Остальное беру на себя.

– Лады, – подобрался бывший сержант. Похоже, разговор действительно будет интересным.

Душевые рожки разом прекратили исторгать воду, заурчали утробно.

– Всем на выход! – проревел фаянсовый истукан.

…

Солнечные лучи отражались от полировки стола, отчего на потолке дрожали размытые солнечные зайчики. Марина ещё раз огляделась – надо же, какая уютная кафешка… и ни одного пьяного…

– Да, для Нуль-Москвы вполне ничего, – согласился с невысказанной мыслью Йорген. Марина уже успела понять, что эти двое читают мысли в её голове столь же свободно, как она сама субтитры, ползущие по экрану телевизора. Странно, но удивления не было. После всего уже увиденного… какие мелочи, право!

– Это вовсе не мелочи, – Агиэль уплетал пирожные с заварным кремом, запивая горячим какао из обычного гранёного стакана. – Тебе тоже предстоит научиться.

– Я готова, – девушка слабо улыбнулась, отставив чашку кофе со сливками, заказанную для неё Йоргеном.

– Ну не сейчас же, – герр рыцарь улыбнулся в ответ, отпивая свой кофе – чёрный, как гудрон – мелкими глотками. Улыбка у него была примечательная, кстати – мужественное, даже где-то суровое лицо словно озарялось изнутри потаённым светом. Одной такой улыбки в сочетании с прочими внешними данными будет довольно, чтобы как минимум половина студенток их альма-матер пошли за этим мужчиной хоть в воду, как крысы за неким гаммельнским крысоловом, промелькнула в голове Марины посторонняя мысль…