Алексей Глушановский - Хранитель мира

Нет, кое-каких успехов добиться все же удавалось. Низшие вампиры, в отличие от своих высших собратьев, были вполне уязвимы к серебру, да и у других порождений Феерии иногда, чаще всего чисто случайно, удавалось обнаружить уязвимые места. Но это было каплей в море и никоим образом не снимало нависшую над человечеством проблему.

В отчаянии, не зная, что противопоставить многочисленным и далеко не дружелюбным пришельцам, люди обратились к старинным мифам, преданиям, легендам и суевериям. Церковь возродила инквизицию. Но ни то ни другое не дало практически никакого толку.

Подавляющему большинству разумных фейри было безразлично и хладное железо, и связки чеснока над дверями. Они равно смеялись над пытающимися изгнать их словом Божьим священниками, над многочисленными вооруженными посеребренными мечами и наборами боевых наркотиков «ведьмаками» и над гвардейским спецназом. Они просто были.

То тут, то там во всем мире открывались все новые и новые сиды — так по аналогии со старинными легендами начали называть проходы в Феерию, обычно располагавшиеся на небольших возвышенностях. И через них, через эти проходы, в мир людей неудержимым потоком вливались странные, большей частью похожие на порождение больной фантазии неизлечимого психопата создания.

Некоторые из них были неизъяснимо красивы — как те же Тилвит Тег или Туата де Данаан, напоминавшие прекрасных эльфов из сказок. Некоторые были невероятно уродливы, как, например, слуа, походившие на банальных полусгнивших зомби из какого-нибудь низкобюджетного фильма ужасов. Большинство же этих созданий были просто иными, непонятными, непривычными, и внешность их не поддавалась какой-либо классификации, а часто и вовсе была чем-то настолько непостоянным, что даже и смотреть на них решались лишь очень и очень немногие люди.

Человечество замерло в растерянности и ужасе. Сергей хорошо помнил эти дни — дни отчаяния и хаоса, ожидания всеобщей гибели, когда казалось, что вот-вот настанет конец всему и вся, что безжалостные и неуязвимые завоеватели хлынут потоком, уничтожая людей или в лучшем случае обрекая их на бесконечное рабство, незавидную роль домашних зверушек.

Но этого не случилось. Как выяснилось, люди сильно переоценивали свою собственную важность и значимость своего мира в масштабе Вселенной. Вместо того чтобы быть завоеванным, человечество просто оказалось… ненужным. Фейри проходили через Землю по своим непостижимым делам, разрушая и уничтожая всех и все, что стояло у них на пути, беря себе то, что привлекало их внимание, и уходили дальше, совершенно не заботясь о той разрухе и хаосе, что оставляли после себя. И осознание этого факта было облегчением. Лучше уж быть незаметным, неважным и неинтересным — чем мертвым. Так рассудили многие, успокаиваясь по поводу своего будущего.

Главным правилом жизни в непоправимо изменившейся реальности стало — не стоять на пути у фейри, что бы они ни делали и чем бы ни занимались. Не соваться в Феерию, каким бы завлекательным и драгоценным ни было то, что оттуда можно вынести.

Но даже этого, как оказалось, было недостаточно. Эти законы, оплаченные кровью многих и многих, не могли спасти замершее на краю пропасти человечество, но лишь ненадолго отсрочить неизбежную агонию. Слишком много безжалостных и могущественных пришельцев проходило через человеческие города и поселки, слишком легко и невозбранно рушили они то, что создавалось годами и требовало гигантских усилий для своего восстановления. Скорость, с которой разрушалась инфраструктура человечества, сложная и тонкая вязь коммуникаций, соединяющих отдельных людей в цельное общество, превышала все имеющиеся возможности восстановления.

Распад и, как следствие, медленная и мучительная гибель, откат к феодализму, первобытно-общинному обществу и далее к полной анархии, с утратой всех научных и социальных достижений, казался неизбежным.

Тогда-то и появились барды. Точнее, не появились — большинство людей, которых впоследствии стали так называть, были рождены задолго до самых первых контактов с Феерией. В этот момент они всего лишь были обнаружены. Вначале они были вычислены службой безопасности.

Какой-то неизвестный гений аналитики в недрах спецслужб обратил внимание на то, что поведение фейри в некоторых городах и районах существенно отличается от их обычных действий. Обычно проносящиеся по городам и поселкам людей подобно обезумевшему носорогу, снося и уничтожая все на своем пути, в этих местах колдовские создания вели себя… деликатно. Насколько это, конечно, было возможно для фейри. Надолго задерживаясь, они словно всеми силами старались обуздать свою тягу к уничтожению, одновременно проявляя те качества, которые людьми могли бы быть сочтены положительными.