Тильда Гир - Крылья мрака

Словно услышав его мысли, старый кузнец заговорил:

— Уж вы не серчайте, что дорожек у нас нет, я понимаю, с вашей-то нежной кожей тяжеленько приходится. У нас на что ноги грубы, и то чувствуем. Но нам лучше не обозначаться.

— Обозначаться? — недоуменно повторил эливенер, но тут же сообразил, что имел в виду сурт. — Вам кто-то угрожает с воздуха? Те птицы, что притащили нас сюда?

— Да нет, эти-то нас не тронут, они с курдалагами заодно, а курдалагам мы нужны. Тут другая нечисть водится.

— Курдалаги — это те зеленые дохлятики? — мысленно спросила иир'ова.

Дром ухмыльнулся, выставив крупные передние зубы, и кивнул.

— Да, они. Хорошо ты их обозвала. И вправду выглядят как полудохлые. Но только ты их видом не обманывайся. Ну, вот и пришли. Милости прошу. Денек-другой у меня поживете, а потом вам свои домушки построят. Или вам один на двоих сгодится?.. А на ноги прямо сегодня вам что-нибудь соорудим. У нас детишки тоже ведь босыми не бегают. Обувку шить умеем.

Эливенер и кошка переглянулись, но промолчали. Они вовсе не намеревались устраиваться здесь на долгое житье… но от обуви, конечно, отказываться незачем. Во всяком случае, брату Лэльдо. Кошка ни разу в жизни никакой обуви не надевала.

Вход в дом скрывался за большой сланцевой плитой. Дром с легкостью отодвинул ее в сторону и махнул рукой, приглашая путешественников войти. Устроен вход был вполне по-человечески. В аккуратно сложенной из желтого песчаника глубокой арке таилась обыкновенная деревянная дверь с начищенной до блеска медной ручкой-шаром. Эливенер толкнул ее — и, пригнувшись, чтобы не врезаться лбом в притолоку, вошел в темные сени. Но внутри он смог выпрямиться без опаски. Сделав шаг вперед, он остановился, не зная, куда идти. Из сеней в обе стороны шли целых четыре коридора.

Следом за ним вошли Лэса и Дром. Хозяин, аккуратно закрыв за собой дверь, спросил:

— Вы как, темноты не опасаетесь?

— Нет, — ответил за обоих брат Лэльдо. — Мы хорошо видим в темноте.

— Вот и ладно, — сказал кузнец. — А то мы в сенях и коридорах светляков не держим. Они сквозняка боятся.

Иир'ова и эливенер воздержались от вопроса — что за светляки? Надо полагать, скоро они и сами увидят этот новый для них вид домашнего освещения.

— Сюда, — Дром показал на ближний коридор справа, и на этот раз пошел вперед, указывая гостям дорогу. Коридор оказался недлинным и через несколько шагов вывел в просторную, сплошь отделанную деревом комнату с невысоким потолком (по американским меркам). В комнате было светло — но при виде местных «электроприборов» иир'ова и Лэльдо тихо ахнули.

На потолке сидели четыре огромных, с хорошую сковородку, жука невиданной путешественниками формы — совершенно круглые… Но только и можно было, глядя на них, понять, что это жуки. Подробности их анатомии взгляду не поддавались, потому что жуки светились очень ярким желтовато-белым светом, теплым, похожим на солнечный, и смотреть на них долго было просто невозможно.

В центре помещения стоял большой круглый стол на толстых деревянных ногах, с мозаичной каменной столешницей. Вокруг стола толпились стулья с высокими спинками, к стенам приткнулись несколько шкафчиков с резными дверцами. Конечно, вся мебель здесь была рассчитана на размеры хозяев, и Лэса с эливенером почувствовали себя гостями кукольного домика.

Впрочем, несмотря на то, что стулья были невысоки, они выглядели весьма крепкими, способными выдержать немалый вес. Да кузнец и весил немало.

— Ну, добрались, — довольным тоном произнес Дром. — Сейчас я вам ваши комнаты покажу, умоетесь, приоденетесь, а там и к столу.

Он подошел к стене, нажал на одну из деревянных плашек — и часть стены отъехала в сторону, открыв очередной коридорчик с двумя дверями по обе его стороны.

— Вот, — показал Дром. — Идите. Сейчас жена вам какую-нибудь одежку принесет. Конечно, — он хихикнул, — при вашем-то росте… ну, как-нибудь.

Лэса сверкнула огромными зелеными глазами и передала:

— Я вообще-то не ношу одежды.

Кузнец нахмурился.

— Э, нет, красавица… так не пойдет. У нас бабам не положено голышом шмыгать. У меня дети в доме. Уж ты приоденься, пожалуйста.

Брат Лэльдо отвернулся, стараясь сдержать рвущийся наружу хохот. Бедная Лэса… она ведь и в самом деле ни разу в жизни не надевала ничего, кроме пояска и амулетов на шею! Ну, ничего не поделаешь. В чужой дом свои правила не вносят. Потерпит.

В комнате, отведенной брату Лэльдо, освещенной двумя жуками, стояли короткая широкая кушетка, небольшой столик возле нее, два простых стула и у двери — тумбочка с умывальным тазом, а рядом с ней на табуретке — большой кувшин с теплой водой. На спинке стула висело свежее льняное полотенце. Эливенер понял, что сурт заранее предупредил своих домашних о том, что приведет гостей. Но как он умудрился это сделать, если даже и владеет мысленной речью, — ведь ментальное пространство в здешних краях искривлено?..