Ирина Якимова - Серебром и солнцем

Мира шагнула на мост, и Солен подняла руку, удерживая. Но эта рука упала, как плеть. Горло вампирши перехватывало... Знакомая горечь! Мира спустилась с моста, но не шагнула на Восточный проспект.

- Здесь я всегда чувствовала границу Покрова, - хрипло сказала она подходящим охотникам. - Сейчас его тут нет.

Всё-таки она пошла вперёд, неестественно чеканя шаг, но до Академии не добралась. Вампирша почуяла след в воздухе, оставленный недавно пролитой кровью, и свернула в переулок. Здесь она скоро остановилась. Да, эта широкая мостовая меж домами, горами уходящими в небо, совсем недавно была полем битвы.

Убитых два десятка. Среди них были и охотники - Мира нашла погнутый серебряный кинжал в снегу. Раненых нет - быстро определила вампирша. Здесь куражились carere morte: она чуяла мало пролитой крови. Одно тело повисло на балконе дома - в юности Мира тоже любила затащить добычу повыше. Далеко впереди, там, где улица вздымалась горбом, шевелилась неясная тень. Солен также заметила это и бесшумно пошла туда, обогнав Миру. Меч в тонкой усталой руке охотницы едва не касался камней мостовой.

Вампир склонялся над убитым охотником, слизывал с ран последнюю вылившуюся кровь, беззвучно шептал что-то, смаковал, долго задерживая на языке. Он не заметил ещё одной тени у себя за спиной. Солен, уже привычно, небрежно взмахнув мечом, с одного удара отрубила ему голову.

- Мы не проедем тут, - сказал подошедший охотник, до сих пор сохраняющий больше всех самообладания. - И леди Риват говорит, здесь скоро будут вампиры. Много carere morte... В Термине после ночи Большой Охоты они всегда забирали убитых. Им нужны новые рабы. Много новых кукол.

- Габриель? Где она?

- Я здесь, - прошептала Избранная и коснулась руки вампирши. Это прикосновение отозвалось болью, как от сотен крохотных иголочек. - Я немного разобралась. Сюда летит небольшая группа вампиров. Их много в Центре и много на западе. Но основная часть торопится далеко на восток, за город, к церкви Рафаэля.

- Источник! - вместе прошептали Мира и Солен, и вампирша обхватила плечи руками, точно мёрзла. Всё плохо. Она не думала, что всё будет так плохо! Что же делать? Чем она может помочь умирающей столице, погибающему Ордену? Долго Мира вглядывалась в камни мостовой, и ей казалось, что перед ней пропасть и тьма - как в ночь обращения... В голове звенело странно далёкое эхо: "Много-много новых кукол...", и вампирша думала: странно, что она не пришла к этому решению раньше..."

- Я буду сражаться с carere morte их же оружием, - сказала она и темно, отчаянно поглядела на нового знакомого. - Уезжайте все, я не хочу, чтобы кто-то это видел.

Мира выбрала первого мертвеца - женщину такого же роста и телосложения, замотала ей голову шалью, оставив узкую щель для глаз. Спутники не уходили, и у вампирши не было силы и решимости гнать их. Может, кто-то другой остановил бы её сейчас, но эти люди молчали. Она чувствовала одобрение Солен и приятие - мужчины-охотника.

Ей остался один шаг. Как и всякий последний шаг - страшный своей простотой. Мира замерла перед ним. К смелому прыжку в бездну она оказалась не готова. Не сумев оттолкнуться и на мгновение взлететь, она висела в пустоте над пропастью и не могла заставить себя разжать руки - такие слабые всегда, а сейчас нечеловечески цепкие. Она чувствовала ожидание и скрываемое любопытство спутников

"Сражаться с ними их же оружием", - снова подумала она, зубами разрывая вены на своём запястье. Потом она отыскала резаную рану на груди мёртвой и влила в неё свою кровь.

Перед её мысленным взором встала церковь Рафаэля - последнее убежище Ордена, атакуемое вампирами. Она подумала о Карле, о Даниеле, о Тони и Диане, о тех, кто ещё мог быть жив...

"Я иду!"

Она бездумно закрыла глаза и разжала руки...

Когда вампирша вновь собралась с мыслями, то поняла, что смотрится в зеркало. Женщина в зеркале над ней была худа и бледна, резкими, тонкими штрихами было дано её лицо, огромные, тёмные от расширенных зрачков глаза глядели пристально, болезненно-сосредоточенно... слегка безумно. Тускло-чёрное платье терялось, размывалось в тускло-чёрном небе. Мира сорвала с лица мешающую смотреть ткань, прищурилась, желая разглядеть детали, и ей явилась другая, лежащая на земле, - другой, мягкий овал лица, другие, пустые глаза... Мира отшатнулась и в тот же миг раздвоилась. Она хотела сосредоточиться на одной половинке, а потеряла власть над обеими. Потеряла себя. Она не чувствовала ни своего тела, ни тела куклы. А другая "она" шевельнулась, поднялась, излишне резко выпрямилась над Мирой, упавшей, беззвучно кричащей в ужасе...