Heathen - Путь меча

Помещение, в котором находился Сайрус, было почти пустым. Стены, облицованные дорогим солнечным камнем, слабо освещались ажурными коваными светильниками у подлокотников кресла. Всполохи неровно горящего огня, заставляли темноту плясать на многочисленных рельефных колоннах, поддерживающих высокий сводчатый потолок.

— Все готово мой господин! — Снова повторил послушник, не смея поднять глаза на живое воплощение своего бога.

На настоятеля внезапно накатило чувство неуверенности и тревоги, тени в углах помещения казалось, окрепли и протянули к нему свои цепкие лапы. Задавив ростки страха, настоятель медленно встал и вышел через одну из арок в узкий, освещенный масляными светильниками, коридор, ступая босыми ногами по прохладным мраморным плитам. Приближенный послушник, не дыша семенил за ним следом, стараясь не попадаться в поле зрения.

Коридор с тяжелыми бронзовыми дверями в конце, привел их в круглое просторное помещение — святилище. Стены зала в отличие от остальной части строения, были выполнены из серого, невзрачного на вид камня, словно источающего могильный холод. Немного выпуклый потолок с трудно различимыми фресками поддерживали намеренно грубо оформленные пилоны. Отходящие от центра зала колонны, с каждым шагом истончались, формирую перспективу мрачной глубины святилища.

Свет исходил от золотых чаш-светильников, подвешенных на коротких цепях парами, на манер весов. Однако даже огонь не мог отогнать гнетущее, пронизывающее чувство ужаса исходящее из черной глыбы камня прямоугольной формы, лежащей в центре святилища. Именно на этом камне бывший серый егерь впервые принес в жертву человека, последнего своего товарища, оставшегося в живых после похода в пустоши Зефруса. В то время отряд серых егерей сопровождал экспедиционную группу магов научников. После находки ряда артефактов группа столкнулась со жнецами, выжили и смогли спастись бегством только двое. Хитростью, заманив своего товарища в заброшенный храм, Сайрус вонзил ему в спину серп. При этом будущий настоятель совсем не ожидал получить дополнительную пользу от своих действий. Мыслил он только о том, чтобы обезопасить свое будущее. Выйти из отряда можно было лишь умерев.

Вокруг камня, сохраняя могильную молчаливость, расположились двадцать избранных адептов в одинаковых грубо сотканных тогах серого цвета. Взгляды молчаливо стоящих людей, почтительно проводили настоятеля до места рядом с алтарем. Уровень смертельных эманаций зашкаливал в этом месте, но настоятелю даже нравился этот поток анти-жизни.

— Я пришел из бездны безвременья, — нараспев произнес он.

Вздох благоговенья был ему ответом, словно он только что говорил с богами. Хотя для адептов храма это было почти одно и то же. Проклятые глупцы считали, что их допустили до самых сокровенных тайн учения, тогда как на самом деле они ничего не знали о его истинных целях. Однако, как и каждому сильному мира сего, ему нужны были последователи и почитатели, и он щедро делился силой со своими адептами, сделав их полностью зависимыми от себя. Сила внутренне преобразила этих людей, сотворив из них кровожадных и опасных тварей, не жалеющих никого вокруг и преданных лишь настоятелю.

Сайрус повернулся к алтарю, ловя на себе фанатичные взгляды тех, кто почитал его как божество во плоти. При всем своем самолюбии он себя таковым не считал. Пока.

Подняв голову, он экспрессивно воздел руки к небу.

— Слушайте меня!

— Мы слушаем, Великий Господин, — одновременно ответили двадцать исступленных голосов.

— Боги навязали человеку нечестивый дар, лишив большую часть разумных истинного извечного знания. Ибо это знание удел высших существ, тех, кто может воспарить над своей плотью. Оно пришло из серой Бездны, из великого и естественного Ничто, чьего дыхания боятся даже боги.

Голос настоятеля отравленной патокой проникал в мозг его почитателей, будил их ужас, затем рассеивал его, пробуждал надежды и экстаз приобщения к заветному знанию.

Сайрус сделал паузу и протянул руку к слушателям, словно желая ободряюще прикоснуться к каждому. Огонь фанатизма разгорелся в глазах тех, к кому он обращался. Одурманенные марионетки замерли в ожидании так нужного им благословения.

— Вы упорно работали над собой, чтобы избавиться от уз и привязанностей этого мира. Мирские ценности отброшены в сторону. Вы сами отказались от плотских удовольствий.

Теперь, — его голос неожиданно прогремел, как первый раскат грома, — теперь вы — Избранные.