Игорь Гусаров: Горничная

— И я такое хочу! — Вадим смотрел на брата с восторгом, — а карманы – это вот.

Он оттопырил карманы на своих джинсах, повернулся и показал на карманы сзади.

— А кроссовки – вот, — выставив вперёд одну ногу, Вадим гордо демонстрировал свою обувь.

— Ну, карманы не проблема – Натка зажмурилась, и Игорь, довольный, начал рассовывать в появившиеся на курточке и штанах карманы свои пожитки.

— Но вот обувь я делать не умею, только чинить. Для обуви нужны особые заклинания, а в той Книге, по которой я училась его нет.

Вадим, тем временем дёргал Натку за рукав

— Тётя Наташа, а мне такую курточку и штаны.

— Да пожалуйста! Оп…

— Ну, вот и я – рядом с ними стояла мама Игоря и Вадима. В руках у неё были блестящие пакеты и бутылки с разноцветной жидкостью. Она с недоумением разглядывала одежду своих сыновей. — Что это? Откуда?

— Мама, а тётя Наташа – волшебница. Она нашу одежду превратила! Здорово. Правда?

— Простите Наташа, но это очень дорогая одежда, — женщина в недоумении щупала замшу куртки сына, — а где их одежда? Да, дети, вот газировка и мороженное. А это вам Наташа, за то, что присмотрели за моими сорванцами

И она протянула один из брикетов Натке.

— Так это и есть их одежда, я просто поменяла её вид. — Натка, глядя на пацанов, развернула брикет и лизнула тёмно-коричневый брусочек. — Ум, вкусно! А что, Вы каждый раз покупаете новую? У Вас наверно много денег! Вы не могли бы мне дать немного ваших в обмен на мои, я прибыла сюда издалека. Вот, посмотрите.

Женщина с недоумением смотрела на блестящую, похожую на золотую монету, которую ей протягивала девушка.

— Это что, золото?

— Ну да, есть ещё серебро и медь. У вас их примут как оплату?

Марина смотрела на монетки, у девушки на ладони, и пыталась сообразить, что делать. Во-первых, эта одежда на детях. Где они переодевались? Да что там! Что, кто-то специально обмерил детей, чтоб узнать их размер и принести эти вещи на вокзал, к их приходу!? Куда делась их одежда? Ну да, превратилась вот в это! И где тут скрытая камера? Во-вторых, это для того, чтоб впарить мне липовое золото и серебро? Хм, тут что, никого побогаче вокруг не нашлось. Да даже и захочу поменять, на что менять-то. Приезжающих в Москву разводить надо, а не отъезжающих. Денег-то оставила – только на дорогу. Интересно, за одежду теперь будут требовать денег?

— А как я узнаю, что это золото? Вдруг подделка? — спросила Марина, первое, что пришло в голову.

— Да вы что! Мне же за подделку голову отрубят! — девушка посмотрела на Марину с ужасом.

— Таак, где это у нас головы рубят?

— Ну как же, за подделку денег казнь везде одна.

— Слушай, Наташа, так тебя зовут? — девушка кивнула Марине, соглашаясь, — если ты не из России, откуда же так хорошо язык знаешь и говоришь без акцента?

— Так это я у бабушки научилась, вот у этой – девушка показала на сидящую рядом с ними старушку, которая к этому времени уже проснулась и с любопытством слушала о чём они разговаривают.

— Дочка, а ты и вправду обувку починить можешь? А то мои боретки в ентой Москве совсем развалились, боюсь до дому не доеду, — бабушка, увидев что девушки повернулись к ней, тут же вступила в разговор.

— Да запросто! Оп…

На глазах у Марины, старые стоптанные тапки старушки, вдруг, стали абсолютно новыми, как из магазина. Ну ничего себе!

— Вот спасибо! На-ка, ещё мороженого себе купишь – бабушка протянула Наташе пятьдесят рублей. — Эх, мне бы ещё ноги новые…

— Не, новые ноги я не могу – Наташа вздохнула, — это к лекарям надо. Только это о-о-очень дорого…

— Э-хе-хе. Да гдеж такие лекари бывают-то? — вздохнула старушка.

— Я только могу, чтоб старые не болели – продолжала Наташа.

— ???? — Марина и бабушка уставились на девушку, которая с явным удовольствием доедала мороженку.

— А я руку порезал! Можешь, чтоб не болела? — влез в разговор взрослых Игорь.

— Погоди, внучёк, ты молодой, оно и так до свадьбы заживёт. А что болит, так то значит подживает, да и память тебе, в другой раз осторожней будешь, — бабулька постаралась вернуть внимание девушки к себе – А на долго, болеть-то перестанут? И сколько возьмёшь? За лечение-то? — старушка понизила голос и зашептала – да ты, милая не боись, у меня деньги-то есть. Я в Москву на рынок картошку привозила. Ежели самой привезти, так чуть не в два раза больше получила, чем тот год перекупщикам-то отдала.

— У вас тут что, своих лекарей нет? А если узнают, что я кого лечила, накажут же. У меня на лечение пока прав нету. Вот службу в замке закончу, тогда – да! Разрешение дадут. А сейчас за такое и в холодную посадить могут, — ответила Наташа, с грустью глядя на палочку от эскимо.