Питер Дэвид - Сэр Невпопад из Ниоткуда

– Драгоценности, – пояснил я, понизив голос, насколько это было возможно.

– Вы такого высокого мнения о...

– Да нет же! – вспыхнул я. – Настоящие! Золото, камни. – Оглядевшись по сторонам, я осторожно переместил мешочек так, чтобы он как можно меньше выдавался вперёд.

Только это и убедило Энтипи, что я правду ей сказал. Побледнев, она прошептала:

– Боже, вы их украли!

– Нет. Это старый долг. Идёмте же!

Энтипи ничего не поняла, да в этом и не было необходимости. Банкет продолжался. Гости и слуги сновали туда-сюда по огромному залу, и нашего ухода никто не заметил. Я старался двигаться со всей возможной осторожностью, чтобы монеты и побрякушки, которые я попрятал кроме упомянутого места куда только мог – в карманы, за подкладку камзола, в тайник, помещавшийся в посохе, – паче чаяния, не звякнули друг о друга при каком-нибудь моём резком движении.

Выйдя из зала, преследуемые звуками продолжавшегося веселья, мы крадучись устремились к выходу для челяди. Нам предстояло преодолеть широкую винтовую лестницу, просторный холл, короткий коридор, а после – дверь, за которой царили тьма и тишина. Там мы были бы уже в безопасности. Мы спустились с лестницы, и, окинув взглядом огромный пустой холл, я в который уже раз мысленно помянул недобрым словом свою хромую ногу. Насколько быстрей мы пересекли бы это бесконечное пространство, кабы не она! Мне не терпелось как можно скорей выбраться из проклятого замка, оседлать нашего конька и мчаться из резиденции Шенка во весь опор до самого трактира. Но главное – успеть улизнуть из логова диктатора, крадучись проскользнуть по короткому коридору, примыкавшему к холлу, пока кто-нибудь нас не окликнул свирепым голосом: «Эй, вы!» Что сразу же и случилось. Мы с Энтипи застыли на месте. Голос этот я мгновенно узнал. Чёртов дворецкий. А ведь мы были всего в каких-нибудь десяти футах от заветной двери, от свободы! Мы не успели ещё опомниться от ужаса и неожиданности, как этот сукин сын мерзким голосом прибавил:

– Вот ведь негодники, милорд! Глядите-ка, улизнуть хотели! Не иначе как что-нибудь стащили!

– Слуга! – пророкотал грозный, вибрирующий голос, и я тотчас же понял, что теперь нас уже ничто не спасёт. Мы с принцессой покойники. Потому как голос принадлежал самому Шенку.

Энтипи коротко вздохнула. Она не хуже моего понимала, в каком жутком, безвыходном положении мы очутились. Я лихорадочно пытался подтянуть хоть немного повыше мешочек с драгоценностями, которые Астел ещё так недавно вручила мне с большой неохотой. Во время нашего бегства он успел-таки сползти вниз и придавал мне вид похотливого сатира. Но, впрочем, какое это могло иметь значение теперь, когда меня отделяли от неминуемой смерти каких-нибудь несколько минут. Или даже секунд. Я вцепился в рукоятку посоха обеими руками: ноги у меня подкашивались, я чувствовал, что, того и гляди, свалюсь на пол.

Энтипи приблизила губы к моему уху и предложила:

– Может, попробуем удрать?

– Ничего не выйдет, – ответил я.

Даже если б нам и удалось, миновав коридор, выбежать наружу, это вовсе не означало бы, что Шенк и его люди не нагонят нас в замковом дворе и не приволокут назад силой. В таком случае расправа может оказаться даже более жестокой и быстрой, чем та, что нас и без того ожидала. Я, разумеется, не стал делиться всеми этими соображениями с Энтипи. Она и без того была сама не своя от страха, к чему было окончательно выбивать у неё почву из-под ног. К тому же, как знать, возможно, ей-то как раз и удастся сохранить жизнь. Драгоценностей при ней нет. Я попытаюсь как-нибудь её выгородить, возьму всю вину на себя...

– Куда это вы оба так торопились? – В голосе Шенка слышалась насмешка.

Я медленно повернулся к нему лицом. Даже в эти ужасные мгновения, парализованный страхом и ожиданием неминуемой гибели, я не мог удержаться, чтобы не соврать.

– Милорд... видите ли... моя подруга, – я кивком указал на Энтипи, – ей срочно понадобилось... то есть захотелось... у неё возникла нужда в... м-м-м...

Шенк вперил взгляд в то место моих панталон, где помещался мешочек с драгоценностями. И усмехнулся. А потом оглушительно захохотал, откинув голову назад.

– А-а-а! – веселился он. – Ясно, что ей понадобилось. А ты, вижу, готов удовлетворить её потребность. Ну а мой дворецкий, выходит, пытался воспрепятствовать пылкой юности радоваться жизни, прожигать её, как она того и заслуживает. Ты что ж это так оплошал, приятель? – С этими словами он хлопнул оторопевшего дворецкого по спине, так что тот покачнулся и едва устоял на ногах. И преданно улыбнулся своему господину.