Питер Дэвид - Сэр Невпопад из Ниоткуда

– Мне что же, убить кого-то надо?

Мари хрипло засмеялась.

– Вот ещё что выдумал! Вовсе нет. Прислуживать на пышном банкете, который задаёт один из наших вельмож. У них там рук не хватает, поэтому всем владельцам трактиров и таверн в радиусе тридцати миль от дворца велено предоставить служанок и слуг, кто сколько сможет. А заплатят, сказали, по девять соверенов каждому. Вот и получишь восемнадцать, ежели согласишься туда наняться со своей женщиной вдвоём. Придётся мне тут самой управляться целый вечер, да уж ладно, как-нибудь разберусь. Не впервой. Это наименьшее, чем я могу тебе отплатить, – тут она свирепо улыбнулась, – за ту радость, что ты мне доставил, разбив Шкуродёру его паршивый нос. Нет, подумать только, ты ему его просто-таки вбил в поганую голову!

Я ушам своим не верил. Нам с Энтипи, похоже, привалило настоящее счастье. И откуда? Я, всю свою жизнь пребывавший в убеждении, что ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным, выходит, получил прямую выгоду от того, что встал на защиту другого человека, хотя мною и руководили в первую очередь эгоистические чувства...

– Разумеется, да! – горячо воскликнул я. – Бесконечно рад такой замечательной возможности. А где и когда состоится пир? И по какому поводу, если не секрет?

– В следующее воскресенье, во дворце диктатора Шенка.

У меня пересохло в горле.

– У... него? У самого диктатора?

– Да-да. Наш обожаемый диктатор собирается взять за себя одну девицу и устраивает помолвку, на которую званы все знатные дамы и господа государства. Он желает им её представить. Графиня Пенсне. По-моему, так её звать.

– Как... мило... – выдавил я из себя. – Хотя я... несколько удивлён. Никогда бы не подумал, что у самого диктатора Шенка может случиться нужда в прислуге.

– Видишь ли, он имеет обыкновение убивать тех, кто ему не угодит, а потому для больших, парадных обедов частенько бывает вынужден нанимать слуг со стороны.

– Мы не можем пренебречь такой суммой! – заявила Энтипи.

Мы уединились в кладовке и перед сном обсуждали предложение Мари. Я уставился на принцессу во все глаза.

– Вы с ума спятили, да? – с досадой воскликнул я, но потом себя осадил, вспомнив, что ответ на этот вопрос мне и так давно известен. – Вы хотите добровольно явиться в логово нашего врага?

– Врага моего отца, если уж на то пошло. А вовсе не моего и не вашего. Он понятия не имеет, кто мы с вами такие. Мы будем там в полной безопасности. А деньги обещают просто огромные! Ведь восемнадцать совов это почти полдюка!

– Полдюка! – передразнил я её. – Да хоть полиндюка, риск настолько...

– Риск минимальный, – бесцеремонно прервала меня Энтипи. – И мы хоть будем знать, ради чего рискуем. Я туда отправлюсь в любом случае. А вы – как пожелаете. Но подумайте также и о том риске, которому мы себя подвергаем, попусту тратя время здесь, в этом трактире. Мы рискуем просто взбеситься от этого однообразия, от тяжёлой работы... Чем скорей нам удастся вырваться отсюда, тем больше будет у нас шансов здравыми и невредимыми вернуться домой. А восемнадцать соверенов нас здорово приблизят к этой цели!

Я недовольно взглянул на неё и буркнул:

– Вы мне больше нравились, когда молчали, честное слово!

– Не сомневаюсь. Так я одна туда отправляюсь или вы всё же составите мне компанию?

Из груди у меня вырвался долгий, протяжный стон.

– Это чистой воды безумие... Но так и быть. Только обещайте мне всё время держать голову опущенной долу, ни с кем не встречаться взглядами и вообще сторониться беды!

Она кивнула и улеглась на одеяла, разостланные на голом полу. Я, как всегда, постарался поместиться как можно дальше от неё, насколько это позволяли размеры каморки.

И тут она произнесла такое, от чего кровь застыла у меня в жилах.

– Можете придвинуться поближе, если желаете.

«О праведное небо! – подумал я, цепенея от ужаса. – Не хватало ещё, чтобы она начала ко мне привязываться!» Вслух же, однако, произнёс:

– Мне... Благодарю! Мне и здесь хорошо.

– Ну, как вам будет угодно. – В голосе её слышался холодок.

Вот и отлично! Я ничего не хотел менять в сложившихся между нами отношениях. Это могло вызвать всякого рода нежелательные осложнения.

По привычке, прежде чем закрыть глаза, я произнёс:

– Спокойной ночи. Благодарю вас, что не спалили трактир дотла.

Все предыдущие ночи она никак не реагировала на эти слова. Делала вид, что не слышит их, и всё. Но нынче вдруг снизошла до ответа: