Игорь Субботин - БОГАТЫРИ ЗОЛОТОГО НОЖА

- Это же сын князя Всеволода, Твердислав! - зашептал Викула.

- Всем рассредоточиться и подтянуться к людям Фирса. Нападать неожиданно и стараться брать живыми! - приказал Илья и стал пробиваться поближе к помосту.

Фирс онемел от такой наглости и, брызжа слюной, отдал приказ:

- Схватить его! Казнить немедленно! В рабство его людей!

Головорезы схватили щиты с телег и, размахивая мечами, бросились на всадников. Видимо посчитали, что перед ними разодетые в доспехи юнцы и их можно задавить своей разбойничьей наглостью.

Твердислав, не смотря на свою молодость, оказался хорошим бойцом, отбив булавой меч он размозжил череп первому же, но не более. Его люди не успели даже и в схватку вступить, так как никто до них не добежал. Девятнадцать уже обезоруженных детин связанными были сложены в ряд перед помостом.

- Это что, БУНТ? - Фирс оказался на редкость тупоумным и самоуверенным. - Да я вас всех!.. А вашу деревню с лица земли!..

Вся его спесь мигом улетучилась, когда на помост вскочил Клык и даже не зарычал, а просто посмотрел в побелевшие от страха глаза. Фирс упал на колени, из него как воздух выпустили, он стал похож на студень, растекающийся под лучами солнца.

На помост поднялся Твердислав, которого приветствовали все жители, крича: "Князь Твердислав пришел! Слава князю! Смерть прихлебателям лжекнязя Лучика!". Твердислав без опасения погладил Клыка, несмотря на свирепый вид волкодава.

- Я счастлив видеть честный и добрый народ, который люблю и которому буду служить до самой смерти! Прошу простить меня, что я не прибыл к вам раньше.

- Мы знаем все! Ты с братом Остромиром у князя Силы от убийц Лучика скрывался! Князь твоего пятнадцатилетия дожидался и войско собирал!

- Верно, дожидался, но я сам решил собрать свою дружину и сразиться с Лучиком. Мы с Остромиром хотели ударить с двух сторон, но мою малую дружину подло убили возле Гнездич, а меня чуть не обратили в раба. Ваша деревня приютила тех, кто спас меня! Эти же люди уничтожили банду лжекнязя. Покажите мне их!

Люди подняли на руки Илью, Никиту, Артура и Романа и бережно передали их на помост. Твердислав низко поклонился им и, обращаясь к народу, сказал:

- Перед лицом своего народа и Великого Солнца, я, сын князя Всеволода и княгини Бояны, называю этих благородных и честных людей своими братьями! Да будет так!

Все кто находился на площади, встали на одно колено и, как гром прозвучало:

- Да будет так! Именем Солнца!

- А теперь пусть будет княжий суд! - выкрикнул кто-то.

Твердислав обратился к Илье:

- Теперь ты князь и старше меня, значит, и судить тебе!

- Как это? - Илья не мог поверить в случившееся.

- Княжий суд вершит старший из присутствующих князей, а это сейчас ты.

Твердислав и не думал шутить, а в подтверждение своих слов встал за спину Ильи, показывая, что теперь и Артур и Никита и Роман ему тоже равны в звании, поэтому он стоит среди них.

- Хорошо! - начал Илья. - Раньше ремни рабства одевали на преступников. Так пусть же на этих негодяев немедленно наденут их ремни! Они этого заслужили!

- Верно! Поделом этим палачам!

Люди подхватили визжащих и извивающихся приговоренных преступников и со словами "Именем князя и народа!" каждому надели ремни, которые в этот день могли быть одеты на любого честного и свободного человека.

- Справедливый приговор в жизни! - раздались крики торжествующего народа.

В полной тишине все смотрели на съежившегося Фирса, не могущего отвести глаз от волкодава.

- Когда я последний раз видел тебя, то сказал, что следующая наша встреча для тебя будет равна смерти. Никому из людей и животных не приходит в голову хоть одно слово доброе в твой адрес! Так умри же, садист и палач!

Волкодав мощной пружиной разжался в направлении Фирса и вцепился в руку, пытающуюся прикрыть шею. Неожиданно появились Уголек (он стал рвать волосы и скакать на голове у Жирного) и Коготь (этот без боевого мяуканья сразу рванулся в направлении другой руки, пытавшейся ударить волкодава выхваченным откуда-то ножом). На помост хотел выскочить и пеннур, но он не мог пробиться сквозь тесно стоящий народ и только подбадривал своим ржанием свершение приговора.

- Справедливый приговор в жизни! - послышались опять крики, когда разорванное тело Фирса было сброшено с помоста.

Когда за удлиненным столом в доме Викулы расселись Илья с ребятами, братья Медведи и парни, освобожденные по пути из Зороя, представители деревенской стражи и старшины, выбранные народом Сорок, Твердислав начал свой рассказ: