Пола Вольски - Великий Эллипс

— Его Величество вне опасности, — заявил Нипер, — равно как и я, спасибо, что предупредили. Этих грейслендских агентов легко контролировать. Если они в Длинной галерее, я буду держать их там, пока их не вычислят. Нет повода для беспокойства.

Ошибки здесь нет, магистр тайных знаний говорил тоном человека, который знает, что делать. Но Гирайз не мог на это положиться.

— Но как? — спросил он.

— Они не смогут выйти в дверь, которую охраняет огонь, — Нипер действительно улыбался. — Послушный Разумный Огонь, повинуясь приказу своего создателя, перекроет все выходы, ничему и никому не причинив вреда.

Лизелл сейчас должна быть уже в Длинной галерее. Гирайз кратко ответил:

— Нет. Слишком опасно.

— Нисколько, — Нипер вытянулся во весь свой невнушительный рост. — Огонь управляется волей своего создателя. Я уверяю вас, это совершенно безопасно, к тому же хорошее развлечение для зрителей.

На лице магистра отражалось непонятное воодушевление. Гирайзу это не нравилось.

— Не мешкайте, просто уходите отсюда, — убеждал он.

— Я не мешкаю, это можно сделать за одну секунду, — не дожидаясь ответа, Нипер развернулся и поспешил к котлу стихий, где спокойно мерцал крошечный зеленый огонек.

Где-то в глубине сознания Гирайз отметил особый цвет пламени, вполне возможно, что это сам Разумный Огонь, но он не обратил на него особенного внимания, поскольку Сторнзоф, похоже, начал задыхаться. Он заглатывал воздух широко открытым ртом, но вдохнуть не мог. Гирайз опустился на колени перед умирающим, заглянул ему в глаза, все еще полные особой, незабываемой безмятежности, и понял, что не может лгать этим глазам. Никакого фальшивого подбадривания, никакого воодушевляющего оптимизма. Взяв ледяную руку Сторнзофа, он крепко сжал ее.

— Что я могу сделать для тебя? — спросил он. Гирайз боялся, что Каслер не сможет ответить, но тот удивил его; каким-то образом ему удалось перевести дух и собрать остатки сил.

— Увези Невенского и Огонь в Вонар.

Шепот был едва слышен. Гирайз вынужден был нагнуться к его губам.

— Я постараюсь, — ответил он.

— Сделай. Это нужно всем, и Грейсленду тоже.

— Я сделаю. Я даю слово.

— Я не предаю Грейсленд, Империя предает Грейсленд.

— Я знаю.

— Спасибо тебе, друг. Скажи своей милой Лизелл, что я прощаюсь с ней.

— Она бы не одобрила это притяжательное местоимение. Она не моя, она вообще ничья.

— Она по-настоящему любит тебя. Всегда любила. Раз или два мне казалось иначе, но это только казалось.

— Не говори больше, береги силы.

— Нет смысла, жалеть не стоит. Я не подхожу для этого мира, я не могу в нем найти место и не могу вернуться к тому, кем я был когда-то. После сегодняшнего я даже в Грейсленд вернуться не могу. Изгнан. Изменник, так скажут.

— Нет. Ты сам предан. Ты совершил благородный поступок. Если тебя будут порочить или обвинять — в чем я сомневаюсь, но если все же это случится, — то я буду защищать тебя до последнего дыхания. Я обещаю, что мир будет прославлять твое имя.

— Ты сдержишь слово, я уверен в этом. Я так чувствую, — дыхание Каслера Сторнзофа замерло. Новая конвульсия сотрясла его тело, но короткая и слабая. Глаза больше не видели мир.

Какое-то время Гирайз стоял на коленях, неподвижный, ни о чем не думающий, пока голос извне не вторгся в его сознание.

— Готово.

Он поднял глаза и увидел победно сияющее лицо.

— Разумная искра отправлена в Длинную галерею, — сообщил. Невенской-Нипер. — Ситуация под контролем. — Он перевел взгляд и нахмурился. — Но этот грейслендский офицер, наверное, доктор Арнгельц мог бы…

— Слишком поздно, — взгляд Гирайза упал на неподвижно лежащее тело в серой форме. Он осторожно опустил холодную руку. — Мой друг умер.

Один из его людей подал ему почти невидимый знак. Покинув генерал-майора Лаарслофа, Торвид Сторнзоф отошел в сторону и остался стоять один. Тут же рядом возникла фигура в черно-сером и что-то зашептала ему на ухо. Грандлендлорд кратко ответил. «Ливрея» кивнула и удалилась — разносить новый приказ остальным пяти наемникам.

Теперь у него есть информация, которая была ему нужна. Король Мильцин IX в данный момент уединился с победительницей Великого Эллипса в комнате, соединенной с Длинной галереей небольшой потайной лестницей, спрятанной за очень скромной дверью заподлицо с передней стеной комнаты.

Он пойдет один, его уход останется незамеченным. Двое из его людей последуют за ним на расстоянии, с короткими интервалами, остальные останутся здесь, чтобы держать под контролем гостей и слуг в Длинной галерее, если такая необходимость возникнет.