Алина Борисова - Вампиры девичьих грез

— Но в июне у меня экзамены.

— Экзамены у тебя с утра. А занятия там по вечерам. А готовиться к экзаменам надо было в течение семестра, как тебе, вероятно, рассказывали все до единого профессора. И это не мои проблемы, если ты их не слушала.

— Я слушала. И вообще, у меня нет проблем с учебой. И если мне объяснят, что надо делать, я способна работать и четко, и ответственно, меня не надо запугивать.

— У тебя с поведением проблемы есть. И лучше ты у меня сразу будешь запуганная до заикания, чем мне и вправду придется брать в руки ремень.

— Так может, ты просто не будешь брать меня секретаршей, если я несу тебе одни проблемы, и ты заранее считаешь меня полностью никчемной?

— Нет, дорогая моя, самостоятельно ты уже пожила, хватит. При отличной учебе умудриться меньше, чем за год, вылететь из университета — это надо особый талант иметь. Отныне будешь сидеть вот здесь, у меня под носом, и я буду контролировать каждый твой шаг. И каждый вдох и выдох. Потому как у меня уже даже фантазии не хватает, что еще ты выкинешь! Худ-дожница. Не справишься с работой секретарши — отволоку к себе домой, посажу на цепь. Еще вопросы есть?

— Нет… Анхен, я извиниться хотела. Ну, за то, что я наговорила тебе тогда, у тебя дома. Я…

— С перепугу или из благодарности? — насмешливо перебил меня вампир.

— Что?

— Извиняться передо мной вздумала. Раньше за тобой такого не водилось.

Ответить я не успела. Открылась дверь, и вошел Гоэрэ. Кажется, я побледнела, потому как генеральный удовлетворенно усмехнулся.

— Я смотрю, воспитательный процесс в разгаре, — лениво заметил он, присаживаясь на край переговорника. Здорово. Анхен слева, этот справа, до двери по любому не добежать. Одна надежда, что пошутил мой любимый куратор, позабавился.

— Да нет, мы уже закончили, — невозмутимо отзывается Анхенаридит. — Лариса, выйди, подожди в приемной.

Я поспешно вскакиваю, но не успеваю сделать и шага, как Гоэрэдитэс хватает меня за плечи и разворачивает к Анхену лицом, — не так быстро. По-моему, за девушкой должок.

— Не за ней, — все так же спокойно отвечает мой будущий работодатель, — за мной.

— Так отдай, — генеральный неторопливо проводит ногтем по моему горлу, от уха к ключице и обратно.

— Смеешься? Я и сам ее еще не пробовал, — Анхен по-прежнему сидит в своем кресле, спокойный, как удав. А мне хочется выть от ужаса и отвращения. Как вещь. Они обсуждают меня, как бутылку сливовицы.

— Ну так давай уже попробуем. Сколько можно тянуть?

— Попробую я ее сам, когда у меня будет для этого настроение. Отпусти ее. Давай не будем создавать мне старых проблем с новой секретаршей. Она мне живая интересней.

— Ты слишком к ним привязываешься, это не идет тебе на пользу.

— А ты сбегай, сообщи об этом, — Анхен вдруг резко подается вперед, опираясь широко расставленными руками о столешницу и упираясь взглядом в Гоэрэ. Но голос не повышает, наоборот, говорит еще тише, — для моей пользы.

Гоэрэ вздрагивает, руки у него опускаются:

— Ты не можешь меня в этом обвинять!

— Могу я многое, — голос Анхена по-прежнему тих, а улыбка нехорошая, змеиная. — Но такой старый и мудрый вампир, как ты, не станет ссориться со мной по столь ничтожному поводу, верно? Лариса, выйди и попроси Ингу к нам заглянуть. Или ее кровь тебе уже не сладка? — вновь оборачивается он к генеральному.

Я вылетаю за дверь, не дожидаясь окончания беседы. Сидящая за своей конторкой Инга поднимает на меня спокойный ясный взгляд.

— Они просили тебя зайти.

Инга молча встает и заходит в кабинет, не забывая плотно прикрыть за собой дверь. Я обессиленно сажусь в ближайшее кресло. Это не может быть правдой. Только не это. Не так. Светоч, мне каждый раз кажется, что я знаю о них уже все плохое, что только можно. И каждый раз я ошибаюсь.

За дверью тихо. В какой-то момент мне слышится болезненный женский вскрик, но, может быть, показалось. Инга выходит минут через десять, может, пятнадцать. С тем же спокойным, непроницаемым лицом, с каким и входила.

— Вампиры пьют кровь, а девочки чай, — дружелюбно произносит она в ответ на мой слишком пристальный взгляд. — Ты выпьешь со мной чаю, Лариса?

Отказаться было бы невежливо. Я смотрела, как она ставит на плитку чайник, такая спокойная, светлая. Интересуется, что я предпочту: конфеты или печенье. Ставит чашки на маленький столик. И все пыталась понять — было там что-то в кабинете, или не было? А если было, то как же она вот так — спокойно, светло, без эмоций? Чаем меня угощает.