Глеб Янышев - Разделённые вихрем судьбы

— Нет. Он не сказал, когда. Он еще сам не знает точно. Будет время, будет и разговор, — поморщилась Рианон.

— А сейчас, по-моему, кому-то пора в дорогу, — заметила Лаура, как мыш заскреб коготком по стеклу и жалобно пискнул, заметив, что солнце осветило всю поляну перед таверной.

Рианон вздохнула. Глядя на мыша, она чувствовала себя как-то спокойнее. Он был живым доказательством, что с Баэро все в порядке. Частичкой его, что сейчас была вместе с ней. А теперь вот эта частичка вновь собирается улетать…

Лаура открыла окно. Мыш расправил крылья и потянулся.

— Ты точно уверен, что уже хочешь лететь? — нагнулась к нему Марни, пальцем проведя по грудке зверька.

Мыш радостно помахал крыльями, а затем оттолкнулся от руки девушки. Сделав несколько кругов перед окном на прощание, он полетел в сторону леса и вскоре скрылся за деревьями.

— Вот и все. Баэро скоро узнает, что мы в порядке, — сказала Лаура, нарушая тишину.

В ночной таверне желтым пятном горел тусклый свет, который расползался по залу от одиноко стоящего у стола канделябра. За столом сидел Фаразон и медленно что-то писал на пожелтевшем куске бумаги. Время от времени обмакая зеленоватое перо в чернильницу, он выводил руны одна за одной, сливая их в слова на странном, непонятном языке. Иногда перо слегка поскрипывало, когда Хранитель слишком сильно надавливал на него. Тогда Фаразон слегка морщился от неприятного звука и вздыхал, поминутно глядя на синюю сферу, которая стояла здесь же, рядом. Помимо этого на столе находилась еще изящная белая чашка на блюдце с отваром из трав. Но он уже давно остыл, а колдун к нему и не притрагивался.

В зал зашел Дрейк, хлопнул по плечу Фаразона, уселся на соседний стул и, принюхавшись, вылил отвар на пол.

— Устал я после сегодняшнего. Все силы истратил, не хватает даже на восстановление защиты от магии. И голодаю я, — грустно пробормотал монстр.

— Зачем же было все выливать? — спросил Фаразон, поставив точку на бумаге. Затем, обмокнув перо в чернильницу, вывел свой знак, после чего отложил написанное, давая просохнуть.

— А ты голодаешь, сколько я тебя помню, — немного погодя, ответил Фаразон. — Только, по-моему, на тебе это не слишком сказывается…

— Теперь скажется. Раньше у меня хоть какие-то запасы энергии оставались, а теперь все — пусто. Израсходовал почти до последней капли. Как на ногах-то еще держусь — удивляюсь. Безумие голода все ближе и ближе. Думал, что никогда подобного не ощущу. Может, отдашь мне того мага? Мне бы хватило его на пару месяцев, — спросил Дрейк.

— Нет… — задумчиво ответил Фаразон. — Маг мне еще пригодится. К тому же, толку от него сейчас никакого не будет — он полностью выжат. Через неделю дай бог шар огня сможет сотворить без ущерба для себя.

— На охоту чтоль сходить, — пробормотал Дрейк и в это время раздался скрип ступенек.

Из темноты лестницы появился силуэт одного из постояльцев таверны. К удивлению Фаразона, обернувшегося на скрип, это оказался эльф льда.

— Не поздновато ли для прогулок? — осведомился колдун, привлекая внимание эльфа.

Анзр'Эрн осторожно подошел к Хранителям, щурясь от света.

— Как хорошо, что вы здесь, — сказал он, и это удивило Фаразона еще больше. — Мне как раз требовалось поговорить с кем-нибудь из вас с глазу на глаз. Но даже лучше, что вас двое.

Эльф устроился на стуле чуть поодаль от горевших свечей.

— Ночная закуска, — прошептал Дрейк и чуть громче произнес:

— Когда меня ищет эльф — жди беды.

Анзр'Эрн недоверчиво взглянул на хозяина таверны, но Фаразон поспешил заверить:

— Это он так шутит. Так что же такого случилось, что вам, представителю самой северной расы, потребовалась беседа с нами. Ведь мы уже давно отошли от дел этого мира…

— Да, я знаю. Но то, что я хочу рассказать вам — крайне серьезно.

— Весь внимание, — сказал Фаразон, переглянувшись с хозяином таверны.

— В наших хрониках есть одна из записей пророка, что жил еще на заре появления эльфов льда, — начал Анзр'Эрн. — Он предрек, что «когда над северной ямой появятся серебряные птицы — придут великие и страшные перемены, которые повлекут многие бедствия за собой, стремясь к новому началу».

Эльф нараспев продекламировал на ломанном всеобщем языке предсказание.

— Я думаю, что о глубокой впадине, что находится еще севернее Каменного капкана, вы знаете, — удостоверился эльф.

Фаразон кивнул в знак согласия.

— Я прибыл в эти земли потому, что около месяца назад один из наших разведчиков вернулся с северной границы с донесением о том, что над местом, где и располагается эта яма, кружат в воздухе две серебряные птицы. Владыки эльфов Впадины синего льда обеспокоены этим событием. К тому же, ближе мы так и не смогли подобраться, чтобы получше разглядеть их. Отряд, отправившийся к яме, вернулся, потому что тропы, которая вела к ней, больше не стало. Но самое неожиданное и пугающее состоит в том, что вокруг того места ледники постепенно начинают менять форму. Мы считаем, что это связано с их растоплением. А это может уже нести действительно огромные неприятности…