Татьяна Русуберг - Глаза ворона

«Не думай, а наблюдай». Кай окинул взглядом кухонный двор. Солнце стояло высоко над крышей Гоблинской, ослепительно играя на зеркальной броне Ментора Рыца. Стоящий чуть впереди своего вассала Мастер Ар казался темным силуэтом в окружении золотого гало. Его черные локоны, как змеи, вились вокруг головы — в горах поднимался ветер. Солнце позолотило пыльные булыжники двора, разрезанного пополам тенью от шпиля Гоблинской. Острый конец тени уткнулся в сапоги Мастера. Блеснули алым аметисты на его поднятой руке. Замершая в напряжении толпа восторженно завопила — рука упала, возвещая начало боя.

«Ту-тум!» — сердце Кая, оказавшееся вдруг где-то в горле, сбилось с ритма, пропуская удар. И вот, уже второй раз за день, время загустело. Уверенный в легкой победе, спокойно шедший через круг Хруч двигался словно через глубокую воду. Опытный воин, тролль привычно заходил со стороны солнца, рассчитывая ослепить противника. Кай рванулся в сторону Мастера Ара, как могло показаться со стороны, в отчаянии ища спасения у своего господина. Запнулся об узкое лезвие тени у его ног и упал на колени. Зрители взревели: кто разочарованно, кто радостно, кто от страха (а что, если в следующий раз на месте человечьего отродья пожелается Мастеру увидеть его, Растакого-то бёлле?).

Обрадованный оплошностью противника, тролль одним прыжком оказался над Каем, занес дубину для смертельного удара… и замешкался, ослепленный солнцем, пламенеющим на броне Ментора Рыца. Крохотного мгновения, на которое Хруч потерял из виду невеликую свою мишень, было Каю вполне достаточно. В его обостренном восприятии тролль застыл в золотом послеполуденном свете, как муха в куске янтаря.

«Используй силу внутри себя…» Дубинка сама скользнула из раненой правой в здоровую левую руку. Тело распрямилось, подобно разжатой пружине, и, замахнувшись глубоко, с разворотом всего корпуса, Кай послал свое оружие в голову тролля. Накрытому тенью башенного шпиля мальчику была хорошо видна цель: место между глубоко посаженных глазок Хруча, где мощная черепная кость у троллей истончалась. Зная это, в бою они защищали переносье шлемом с прочной носовой пластиной. Рогатая голова Хруча осталась непокрытой. Дубина Кая лениво вращалась в воздухе, как бита в кубб — древней мингарской игре, которой обучил его Ментор Рыц. Оружие неминуемо сближалось с переносьем тролля…

«Тум!» — стукнуло, забывшее было о своих обязанностях, сердце Кая. «Диньгилинг!» — рванул горный ветер изящный амулет с шеи Мастера. «Класк!» — Каева дубина долбанула Хруча ровнехонько промеж его свиных глазок. Последние вдруг приняли задумчивое выражение и съехались к носу, как будто пытаясь разглядеть получше, что это за муха укусила их хозяина. В то же мгновение огромное тело Хруча обмякло и с тупым гулким звуком рухнуло прямо на то место, где стоял Кай…

Только мальчика там уже не было. Быстро перекатившись вправо, он выхватил из ножен на поясе Хруча здоровенный нож-боуи и с наскоку оседлал плечи поверженного. Острие ножа Кай приставил к той утонувшей в мясистых складках точке, где затылок противника соединялся с шеей. Здесь, он знал, находилось у троллей еще одно уязвимое место. Стоило только надавить посильнее, и боуи войдет в основание позвоночника, парализуя все тело. Победителю останется только глядеть, как из когда-то полного сил соперника медленно уходит жизнь…

Воцарившаяся на кухонном дворе тишина физически давила на уши. Только слышно было, как в курятнике заполошно квохчет снесшая яйцо пеструшка. Кай повернул голову и встретился глазами с Мастером Аром. На мгновение ему показалось, что сейчас Мастер прикажет добить оглушенного великана: последнее, чего хотелось бы самому Каю. Хоть Хруч и был с ним жесток, двигало троллем не желание поизмываться и унизить свою жертву, а своеобразное представление о справедливости и единственно известный ему рецепт поддержания порядка в той своре «бездельников», которую вверили его попечению.

Доставалось на кухне не только «крысенку», но и особенно громко хихикавшим его притеснителям. Да что там, когда Кай был еще настолько мал, что не мог постоять за себя, грозный Хруч единственный защищал его от издевательств гоблинов. Хозяйственный тролль мало-помалу учил несмышленыша всякому пригодному на кухне ремеслу: печь хлеб, чинить котлы, свежевать и разделывать туши, готовить, даже охотиться в горах. Кая не смущало сознание того, что «добродетельный» Хруч на его месте давно бы отделил голову побежденного от бренного тела: одной обузой стало бы в Замке меньше. «Пусть так. А я — не буду!»