Лазель - Дети Луны

— Вынужден подтвердить слова лорда Малфоя, — заметил Фадж. — Недавняя проверка в Хогвартсе показала целый ряд вопиющих нарушений, среди которых и неуделение должного внимания специфическим нуждам детей, выросших вне магического мира. Но мы отклонились от основной темы. У обвинения все?

— Да, господин министр, — подтвердил Шанг-Да.

— Переходим к защите. Подсудимые, вам есть что сказать в свое оправдание?

— Вы решили превратить процесс в фарс! — рявкнул Аластор, но под тяжелым взглядом Альбуса заткнулся. А Дамблдор проговорил:

— Мне очень жаль, что наш Магический Мир настолько прогнил. Слова неразумного мальчишки, более того, оборотня, который окружил себя преступниками и прочим... сбродом, для вас дороже, чем речи уважаемого волшебника!

— Не передергивайте, Альбус, — холодно возразил лорд Прюэтт. — Ваш обвинитель — глава уважаемого и древнего рода, который именно вы едва не извели. Что до его принадлежности к магическим расам, так ведь и тут без вашего недогляда не обошлось. К счастью, лорд Поттер обрел в лице Фенрира Грейбека заботливого родителя.

— Этот волчара убийца и преступник! Он напал на меня, лишил ноги! — возмутился Грюм.

— Совершенно верно, — неожиданно для всех подтвердил Бастиан. — Мистер Грейбек не раз защищал мистера Реддла, иногда со смертельным итогом для нападавшего. Но дело в том, что они давным-давно являются истинными партнерами. В связи с чем, позвольте напомнить уложение Мерлина, которое никто не отменял: «Магическое существо, преступившее закон, спасая партнера, неподсудно, так как защита пары есть один из первейших инстинктов, не поддающихся контролю». Вейла также может уничтожить любого, посягнувшего на ее избранника.

— Довод неоспоримый, — согласился Фадж. — Прошу суд учесть его в деле.

— Похоже, вы готовы все факты переврать, — брезгливо поморщился Дамблдор. — И я с прискорбием вижу, как попустительски столь достопочтенное общество относится к факту совращения малолетних. Полагаю, у Гарри на этом фоне и произошло помутнение, заставившее обвинить меня во всех грехах.

Если бы взглядом можно было испепелить, то Альбус обратился бы в горстку пепла. Но увы. Поэтому Поттер лишь холодно заметил:

— Вы прекрасно знаете, мистер Дамблдор, что мы с Северусом истинные партнеры, наша связь предопределена. И совершеннолетним я стал в пятнадцать лет, так как остался единственным наследником рода. Поэтому ни о каком совращении не может быть и речи. Более того, наши отношения с Северусом оформлены официально, по всем правилам магического мира.

— Свидетельствуем, — эхом отозвались Фенрир и Том.

— Вам, Альбус, не помешало бы изучить древние обычаи магических родов, возможно, тогда вы не совершили бы столько глупостей, — закончил свой спич Гарри.

— Наш клиент совершенно прав, — подтвердил Сиэль. — Тем более, учитывая, что лорд Поттер остался единственным представителем рода, нет ничего удивительного в желании возродить его всеми возможными способами. К тому же, давно известно, что чем раньше истинные партнеры обретают друг друга, тем крепче отношения, так как между ними меньше недопонимания и ошибок.

— Стоит также добавить, — включился в разговор Бастиан, — что именно партнерские узы спасли лорда Поттера от жестокого обмана. Подсудимый Дамблдор пытался навести на него обманные чары, дабы убедить, что партнером является Джиневра Уизли. Конечно, ничего не вышло.

— Такое колдовство является тяжким преступлением, — заметил лорд Прюэтт. — Если бы лорд Поттер уже не обрел свою пару, то после подобного внушения мог бы и с ума сойти.

— Похоже, мы сильно ошиблись, доверяя вам будущее наших детей, — покачал головой Фадж, сверля Дамблдора ехидным взглядом.

— Вы ничего не понимаете! — возмутился Альбус. — Мой замысел заставил бы волшебников посмотреть на мир по-иному.

— Полагаю, исключительно с вашей точки зрения, — возразил Корнелиус. — Вам есть что еще сказать в свою защиту?

В качестве свидетеля Дамблдора выступил Шаклболт, но говорил как-то вяло, без огонька. Похоже, на него большое впечатление произвели записи допроса Альбуса под веритасерумом, а имена та часть, которая касалась его семьи. Кингсли осиротел довольно рано и не знал точно, как все было, так как еще учился в Дурмстранге (явно неспроста его не отправили в Хогвартс). Теперь же жизнь открывалась для него с новой стороны. А ведь Шаклболт всегда считал, что Грюм заботился о нем, как о родном сыне, а в Дамблдоре он видел мудрого учителя.