Бетти Шарп - Эмбер

— Что за сумасшедшая идея! Я думала, мужчины любят, когда им в постели льстят.

— Большинство, но не все, — вставила Сильви. — Мужчин могут возбуждать странные вещи. Однажды у меня был очень приличный джентльмен из Земли Туманов, который умолял шлепать его по заднице и называть гадким мальчишкой. А Дульси когда-нибудь рассказывала о ночи, которую она провела с великим герцогом и кабачком?

— О, Сильви. — Я спрятала лицо в ладонях. — Пожалуйста, не надо. Я люблю кабачки.

Накрашенные розовые губы Сильви изогнулись в лукавой усмешке.

— Как и великий герцог.

При виде моих покрасневших щек сестры взорвались хохотом. Им всегда нравилось меня шокировать. Как же я соскучилась! Когда смущение прошло, я тоже рассмеялась.

Жалобный вой с улицы прервал наше веселье.

Майнетт помрачнела:

— Снова та собака. Клянусь, если мне придется вытерпеть еще хоть одну ночь, слушая этот вой, я найму охотника, чтобы он ее выследил и убил.

Я взглянула на Сильви. Ее лицо под румянами, казалось, побледнело и осунулось. Руки лежали на коленях, но она скрутила носовой платок жгутом и натянула между сжатыми кулаками.

Я не могла видеть ее в таком состоянии. С улицы донеслось новое завывание, и Сильви вздрогнула от этого звука.

— Ты должна пригласить его войти, — сказала я ей, — прежде чем кто-нибудь причинит ему боль.

— Кого его? — спросила Майнетт. — Пса?

— Оборотня.

Сильви расплакалась и выбежала из комнаты — я услышала низкий скрип открывающейся передней двери и стук деревянных каблучков по парадной лестнице.

Майнетт окинула меня взглядом, приподняв брови.

— У тебя, сестренка, дар доводить людей до слез.

— А у тебя дар возвращать им хорошее расположение духа. Ты знаешь, что Сильви любила его?

— Я подозревала об этом. Я была с констеблем, когда священник приехал, чтобы доложить о ней как об оборотне. Я знаю, что Рауль не предавал ее.

— Ты никогда не говорила ей, что знаешь?

— Иногда нужно немножко солгать, чтобы сохранить свою гордость. — Она пригвоздила меня жестким взглядом. — А иногда необходима большая ложь, чтобы спасти свою душу.

Теперь Майнетт говорила не о Сильви.

— Думаешь, ложь убережет меня от принца?

— Все это время ты сопротивлялась ему, и это заставило его желать тебя. Но если бы ты кивала и улыбалась ему, соглашаясь с каждой его прихотью и желанием, то ничем бы не отличалась от остальных. Вскоре он бы устал от тебя.

— Хочешь сказать, я должна раздвигать перед ним ноги, даже при том, что люблю другого?

Я не хотела говорить это и разозлилась, когда мое сердце ёкнуло при мысли, что появился предлог поддаться чарам принца.

— Ты уже это сделала, сестренка. — Майнетт остановилась. Мы услышали, как по лестнице поднимаются две пары ног. Она улыбнулась. — Ты сможешь быть со своим любимым, только избавившись от принца. Считай это не изменой, а благородной жертвой.

Она ласково положила руку мне на плечо.

— На следующей неделе в новолуние пройдет бал куртизанок. Позволь нам нарядить тебя и отвезти во дворец. Это освободит нас от обещания, которое принц у нас вырвал, и я думаю, что его одержимость тобой и дня не продлится, если ты будешь в его присутствии такой же пустышкой, как все остальные.

— Где Сильви? — спросила Дульси, размешивая ложку меда в своем утреннем чае. — Обычно она первая из нас нарушает диету.

— Она заперлась в своей спальне с любовником, — ответила Майнетт.

— Сильви завела любовника? — Дульси вытаращила глаза.

У моих сестер было что-то вроде личного кода для описания тех, с кем они трахались. Мужчины или женщины, которые платили, были «джентльменами» или «леди», но лишь те, кого сестры выбирали для удовольствия, были «любовниками».

— Но Сильви годами не заводила любовников. С тех пор как мы покинули Золотую Землю.

— После Рауля, — согласилась Майнетт. — И теперь он ее любовник.

— Не говори, что она его простила! Он собирался смотреть, как ее сожгут на костре.

Майнетт понадобилось несколько минут, чтобы объяснить Дульси ситуацию. Я обрадовалась, поняв, что она также не знала всего, как и я. Я не хотела думать, что сестры не доверяли мне свои тайны.

— Если он никогда не хотел ей вреда, я рада, что они воссоединились, — заключила Дульси.

Я нахмурилась:

— Вы двое такие всепрощающие.

— Мнение ведьмы, — рассмеялась Майнетт. — Вы никогда никого не прощаете.

— Я умею прощать.

— О? Тогда полагаю, ты перестала втыкать булавки в маленькую куклу, которую сделала после того, как Лорд Кампос подбил Сильви глаз?