Анна Игнатенко - The smart, the stupid and the dead

Антуан всхлипнул:

— Ножи придумали, пистолеты, лекарства всякие.

— Еще? — маячков не добавилось.

Юноша выдохся и почти плакал:

— Еще она говорила, что не понимает, как можно оседлать мамонта! И что динозавры — самые лучшие создания на свете и вот бы они были разумными!

Ох! Когда думаешь, что все уже плохо, внезапно оказывается что все намного хуже! Потому что мир с разумными динозаврами существовал. И дорога в него открывалась очень и очень просто. Вот только людям там весьма редко радовались.

— Господин Император, посветите, пожалуйста.

Облачко послушно опустилась ко мне на плечо. Я раскрыл пакет с документами. Со всеми документами, положенными помощнику шерифа.

Итак, что я могу, там, за границей Диноволд? Могу сопровождать к ним приговоренных преступников — тюрем у хвостатых очень много. Могу возвращать украденное, но что-то не припомню, чтобы кто-то смог что-то у динозавров украсть и сбежать. Могу искать случайно забредших людей — при наличии заявления этих людей, что они потерялись. Как это возможно? Никто не знает. Но без заявления взрослого человека я не могу его искать! Взрослого. А если…

— Антуан, сколько Вильгельмине лет?

— Двадцать.

Многовато. Но, если вспомнить о странном происхождении девушки, и том, что серафиды считаются эльфами, то может, к ней применимы все законы эльфов?

— Антуан, тебе придется остаться одному. Постарайся остаться на месте. Господин Император, вы со мной.

Я решительно шагнул в воду. Призрак скользил рядом.

— Младенца?! От вас сбежал младенец? С внешностью человеческой девушки? — работники пограничной службы Диноволда никогда не отличались понятливостью.

— Да. Младенец двадцати лет, потомок человека и серафида, выглядит, как…

— Это я уже слышал. Кто такие серафиды? — в голосе служащего я услышал сомнение и слегка успокоился. Перед тем как войти в кабинет, я попросил Вильгельма очень захотеть быть. Так, как никогда не хотел.

И, если верить шерифу, сейчас в окружающую реальность проникало знание о серафидах.

— Разновидность эльфов. Крылатая. Живет минимум в двух мирах. Представители народности, одно время бывшей императорами Атлантиды.

— И почему вы считаете, что ваш ребенок отправился к нам?

Ребенок — это хорошо. Это уж о-го-го! По сравнению со взрослым человеком, на поиски которого у меня нет никаких прав.

— Неразумный младенец наслушался сказок о разумных динозаврах и захотел познакомиться…

Служащий захохотал. Я вежливо улыбнулся. Не люблю холоднокровных. Особенно недоверчивых и злых. Впрочем, других динозавров не бывает.

— Ладно, — отсмеявшийся пограничник занес печать над бумагами, — но как вы собираетесь искать своего младенца? Если она хорошо передвигается и производит впечатление взрослой, то даже не знаю, где ее искать!

Да, уж, конечно, ты не знаешь. Кто бы объяснил этим животным, что врать — нехорошо!

— У меня есть некоторое количество соответствующего генетического материала. Господин Император, разрешите?

В облачке что-то звякнуло, и кость серафида оказалась у меня в руках. Пограничник нервно сглотнул.

Динозавры не признают существования послежизни. По каким-то причинам эльфы отказали им в этом виде посмертия, так что в Диноволде постановили считать, что все живые покойники — обман и должны быть разоблачены и закопаны. Вот только это не самый правильный способ обращения с мертвыми. Будучи закопанными против своей воли, они могут создать проблемы. И создают, не стесняются.

После срытой на корню городской стены правительство Диноволда решило, что некоторые вещи лучше вообще не замечать. Так что все время нашего разговора пограничник делал вид, что я пришел к нему один. Но кость ему пришлось взять.

— Ддда. Это выход. Это поможет найти вашего… младенца, — заикающийся динозавр вдруг очень захотел, чтобы мы ушли.

Я удовлетворенно кивнул:

— Спасибо. Когда нам зайти?

— Ззавтра?

Вильгельм прокашлялся.

— Понимаете, у нас дела, а Вильгельмина такая непоседа…

— Сегодня! Вечером! Приходите!

Мы откланялись.

— Нет, они не едят людей. И не занимаются с ними сексом, — второй раз за неделю я обедал в обществе призрака. — Они их разглядывают.

— Что, прости? — на этом столе не было цветов, так что облачко Императора расположилось на месте второго прибора.

— Разглядывают. Как в зоопарке. Или в цирке уродов. Ужасаются и поражаются. Экскурсии проводят.