Александр Розов: Дао Кенгуру

…Тихо выругавшись, Джоан двинулась к центру Адамстауна, и по мере движения все больше убеждалась: городок обживают не киви (как можно было подумать исходя из гражданства Стефана Хорсмена), а нези. И не просто нези, а молодые резервисты флота. Через несколько минут, она вышла к крытой центральной площади, вокруг которой, как сообщала схема из Интернета, располагались: церковь адвентистов седьмого дня, почта, мэрия, суд и дом общественных собраний. Сейчас на площади компания почти голых резервистов играла в баскетбол. На стене церкви виднелась яркая надпись «Viva Magna Carta!», аккуратно начерченная по линейке, или по трафарету. На доме общественных собраний висела вывеска «Паб», дополненная литерой «Y».

Джоан Смит знала: значком «Y» в Меганезии обозначают клубы знакомств, в которых любой мужчина может предложить любой женщине деньги за секс (без предисловий). Женщина или соглашается, или посылает его к черту. И никаких обид. Это такая игра, придуманная, чтобы упростить флирт в расовом калейдоскопе «акватории Конвента». Молодым парням и девушкам, приехавшим из разных стран, сложно знакомиться из-за языковых и этнокультурных различий. А в Y-клубах простые правила всех сближают.

Повернувшись в другую сторону, спецагент Смит подняла взгляд и увидела над мэрией флагшток, на котором трепетал вымпел с изображением стилизованного цветка с тремя лепестками: белым, черным и желтым на лазурном фоне. Символ того самого расового калейдоскопа. Многие нези считали, что изображен не цветок, а винт самолета, так что называли этот флаг «helico nostra» (наш пропеллер). Такой специфический юмор.

– Доктор Смит, – раздался глуховатый голос за ее спиной, – вы ищете что-нибудь?

– Что? – спецагент обернулась, и встретилась взглядом с типичным примерно 30-летним реднеком, будто явившимся прямо из деревни в Арканзасе. Старую майку, брезентовые штаны, дробовик, и раздолбанный грузовичок он, вероятно, оставил на родине вместе с реднекской тупостью. Тут этот субъект надел униформу Народного флота, вооружился компактным пистолет-пулеметом «Кинетика-22», а в его глазах засверкал интеллект.

– Я говорю: доктор Смит, вы ищете что-нибудь? – повторил он.

– А откуда вы меня знаете? – спросила она.

– Так, я, типа, здешний констебль, – пояснил реднек, и коснулся пальцем значка в виде растопыренной серебряной ладошки, приколотого рядом с нашивками мичмана.

– Понятно, констебль… Э…

– …Скотти Хвилл, – он небрежно козырнул, – так вы ищете что-нибудь?

– А вы, случаем, не из Арканзаса? – не удержавшись, поинтересовалась Джоан.

– Так, – произнес реднек, – вы, думаете, только в Арканзасе фермеры такие дебилы, что трижды задают даме на улице один и тот же вопрос? Так, вы ошибаетесь. Во-первых, я родом не из Арканзаса, а из Джорджии. Во-вторых, в вашем родном Детройте средний гуманоид не умнее, чем гуманоид в Арканзасе. Такое мое мнение. А вы как думаете?

– Черт его знает, может вы и правы, – она пожала плечами, как будто ее не взволновала информированность констебля о ее биографии, – вообще, я ищу Стефана Хорсмена.

– Ага, – сказал Скотти Хвилл, – вы ищете мэра Стефана. Так, поехали в тюрьму.

– Почему в тюрьму? Тут что, запрещено искать мэра?

– Нет, тут не запрещено искать мэра, но мэр сейчас в тюрьме.

– Констебль, вы, что разыгрываете меня?

– Вот, какая вы недоверчивая, – тут реднек покачал головой, – объясняю: в тюрьме уже неделю как партнерство-фабрика. Мэр Стефан один из пайщиков-основателей. Так, вы едете со мной в тюрьму, или вы не едете со мной в тюрьму?

– Еду, – ответила спецагент Смит. Она все равно собиралась посмотреть эту тюрьму по рекомендации своей «группы поддержки». Правда, ехать туда с копом, который как-то подозрительно много знает, было не лучшим вариантом, но так уж сложилось…

Джоан Смит уселась в полицейский микро-джип, и – поехали. Всего пять минут, и вот: тюрьма. По схеме из Интернет, это должен был быть двухэтажный фанерный дом, или благоустроенный барак, на площадке примерно гектар, огороженной стальной сеткой. Реальность выглядела иначе. Почти всю площадку тюрьмы занимал купол-полусфера высотой примерно с 10-этажнй дом, а участок дороги длиной метров 200 около самой тюрьмы был расширен и выровнен, и у края этой полосы стоял летательный аппарат, похожий на типичный винтовой спортивный самолет. Но почему-то он был дополнен стойкой над фюзеляжем с, казалось бы, неуместным вертолетным несущим винтом.

– Это ротокрафт, – лаконично сообщил констебль, а потом микро-джип въехал в ворота тюрьмы (или бывшей тюрьмы), и остановился.