Анатолий Дубровный - Листик. Как всё начиналось

Ревущий и стоящий на задних лапах пещерный медведь произвёл на инквизиторов сильное впечатление. Даже большее чем махайра. Сестра карротинка, даже не обнажая своего меча, отважно бросилась на грозного зверя, а сидящая перед ней рыжая девочка почему‑то громко улюлюкала. Видно, вид этих воительниц был настолько страшен, что медведь не выдержал этого ужаса, о чём ясно свидетельствовал случившийся с ним приступ медвежьей болезни.

— Хорошо, что ближе не подъехали, — заметила Олива.

— Ага, — согласилась Листик, показывая на ошалевшего и измазанного медведя, — с этого тоже шкуру снимать не будем, её долго отмывать придётся. И инквизиторы ускакали, поехали за ними.

Олива и Листик догнали своих спутников только у домика травницы. Гильемо в ответ на вопросительный взгляд своей баронессы молчаливо пожал плечами, показывая, что перепуганных служителей церкви он никак не мог остановить. Хорошо, что те стремились убежать от страшного зверя по тропинке, не пытаясь свернуть в лес. Листик не выдержала и хихикнула — сами‑то инквизиторы ломанулись бы, не разбирая дороги, а вот умные лошадки, хоть их непрестанно понукали, бежали по знакомой дороге. Лошади‑то были баронские, тех, на которых приехали инквизиторы, оставили в монастыре. Лошади, не привыкшие к лесу, точно бы понесли при виде махайры, а эти знали, что Листик защитит, и бежали только потому, что их подгоняли. Теперь сгрудившиеся в кучу инквизиторы, с удивлением смотрели на женщину с уже начавшими седеть светло–русыми волосами. Она стояла на пороге аккуратного домика под красной черепичной крышей и рассматривала гостей. Домик, на удивление, органично вписывался в большую лесную поляну, словно был не построен, а выращен, как жилища эльфов.

— Здравствуй, Марта, — поздоровались Листик и Олива.

— Здравствуйте, — ответила женщина и спросила: — А кого это вы ко мне пригнали?

— Почему пригнали? — удивилась сестра урсулинка.

— Они сюда прискакали в такой панике, как будто за ними кто‑то гонится, страшный и ужасный, вот стоят, даже не поздоровались, — с укором сказала Марта и, видя, что девочка хочет что‑то сказать, быстро произнесла: — Нет, нет. Гильемо и его товарищи сразу же поздоровались.

— Марта, ты говоришь, что эти почтенные братья–монахи сюда в панике прискакали, а где же были их лошади? Сейчас они вроде на лошадях, — удивлённо спросила девочка, а потом сделала вид, что догадалась: — А–а–а, лошадей Гильемо потом пригнал.

Норвеи невозмутимо это слушали, Олива хихикнула, Марта улыбнулась, а Листик напустилась на перепуганных инквизиторов, притворившись сильно разгневанной:

— Вы зачем лошадок бросили?

— Листик, они же на них сидят, как же они могли их бросить? — хихикая, спросила Олива.

— Сначала бросили и сами ускакали, а когда лошадки прибежали, то снова сели! — пояснила девочка и вздохнула: — Бедные лошадки, достались скаковым монахам.

Инквизиторы были до того напуганы, что даже не поняли, о чём говорит маленькая баронесса, только брат Торнув удивлённо смотрел на девочку. А брат Визаньяк застонал и сполз с лошади.

— Пожалуй, Листик, твои обвинения беспочвенны, — улыбнувшись, сказала Марта, — сами они передвигаться не могут, по крайней мере, некоторые.

— Ага, — согласилась Листик и без всякой связи со своим предыдущим обвинительным заявлением сказала, показывая на Визаньяка: — Марта, вот этого надо полечить, а то умереть может! У него такая рана! Такая рана! Просто жуть!

Инквизитор, услышав это, побледнел и схватился сначала за живот, наверное, хотел за сердце, а потом за то место, которое болело.

— Идём, я посмотрю, чем можно помочь, — ставшая серьёзной Марта пригласила инквизитора в дом, видя, что за Визаньяком и остальные намерились зайти, строго сказала: — Не все!

Выделив Торнува, Марта, с усмешкой взглянув на знак Единого с камнем истины, сказала:

— Вы тоже можете зайти.

— Она поняла, что инквизитор хочет проверить, не будет ли применено запрещённое колдовство, — тихо сказала Олива.

— Ага, какое же может быть колдовство при лечении? Марта поняла намерения этого чёрного и будет лечить только травами, — ответила Листик и, скользнув с лошади, оказалась у самого домика. Там девочка слегка приоткрыла окно, так чтоб было слышно, что там происходит внутри.

— Снимайте, снимайте, лекаря не надо стыдиться! И как мне вас лечить, если я не увижу, в чём заключается ваша болезнь, — донёсся из приоткрытого окна звонкий голос Марты, а второй голос, принадлежащий инквизитору Визаньяку, бубнил: