Инна Юсупова - Поцелуй принцессы - и вся Империя в придачу

Лэйса медленно опустила руку. Ей словно бы передались нехорошие предчувствия Мартьена. Эйфория прошла, и лицо молодой женщины посерьезнело.

Приблизившись к путникам, отряд замедлил ход и, подчиняясь командам офицера, остановился, взяв их в кольцо. Замершая Лэйса увидела, как один из мужчин в штатском, приблизившись к офицеру, прошептал что-то тому на ухо. Затем его взгляд переместился на молодую женщину — и она узнала в нём графа Реола рэ-Бэркона, называемого в народе Альдэ Кровопийцей, — доверенное лицо своего мужа.

Кровопийца тоже узнал её. Его чёрные глаза сверкнули торжеством из-под кустистых бровей, а из зарослей черной бороды показались обнажившиеся в самодовольной улыбке крепкие желтые зубы, — чисто тэрская внешность рэ-Бэркона вполне соответствовала его прозвищу. Когда он заговорил, в его голосе звучало нескрываемое удовольствие, смешанное с чувством собственного превосходства:

— Как я рад видеть вас вновь, моя госпожа… Моя прекрасная госпожа! — с сарказмом добавил он, оценивающе разглядывая её. — Какая неожиданная встреча! Волшебно, вы не находите? — рэ-Бэркон легко, несмотря на свое довольно-таки массивное телосложение, соскочил с коня и с кошачьей грацией направился к ней.

Лэйса чувствовала себя кроликом на тарелке перед удавом. Но сейчас её главной задачей было не показать врагу своего страха и не дать ему почувствовать свою власть над ней. Молодая женщина ненавидела и боялась Кровопийцу чуть ли не больше, чем всех остальных прихвостней своего супруга, вместе взятых… но она пока что еще была принцессой Альдэ, законной наследницей престола Империи, — а он всего лишь слугой её мужа, пусть и высокопоставленным.

Дщерь древних королей собрала свою волю в кулак и, глядя в лицо врагу, отозвалась:

— Вы, как всегда, остроумны, граф. — Она не улыбалась, но лицо её было спокойным, а голос — таким же ровным и безмятежным, как если бы она сидела на приеме в тронном зале дворца в Ву-Тэре, а не стояла на пыльной дороге чужой страны…

— И даже радость от встречи со своею госпожой, чудом спасшейся из лап коварных похитителей, не лишила вассала моего мужа галантности… — продолжала она. — Однако, надеюсь, вы видите, насколько я утомлена и нуждаюсь в отдыхе? Я чуть не погибла за то время, что вы искали меня! Где-то здесь поблизости, несомненно, должен найтись постоялый двор, в котором я смогу восстановить силы… перед тем, как отправиться, наконец, в вашем сопровождении к моему драгоценному супругу…

Лэйса царственно улыбнулась, — вложив в эту улыбку, как и в предшествующие ей слова, все свои силы и волю. В голове у неё билась единственная мысль: она не должна выпускать инициативу из своих рук. Не должна! Она заставит его смириться с тем фактом, что она была похищена, а не бежала из страны — и это будет означать, что она по-прежнему его госпожа — а не пленница. В противном случае… Нет, об этом сейчас она не может даже думать!

Усилия молодой женщины не пропали втуне. Весь отряд на мгновение замолк, — изумленно наблюдая превращение замызганной бродяжки в королеву, — а потом по цепи воинов пробежал чуть слышный потрясенный шепот. Это было невероятно, — но что-то поистине королевское в речи и поведении стоящей перед ними странницы неуловимо преобразило её, не оставив даже возможности сомневаться в её подлинном статусе. Царственный голос и осанка не позволял более замечать грязные разводы на лице, загрубевшие руки и превратившуюся в лохмотья одежду. На дороге стояла королева и даже солдаты Сейнэ почувствовали это.

Рэ-Бэркон отвёл глаза. Он тоже был несколько обескуражен и понимал, что не имеет права сейчас выяснять у принцессы подробности её исчезновения из столицы — крайне подозрительного исчезновения, не до конца похожего на похищения. Вся эта история прояснится, лишь когда наследница престола будет доставлена обратно в Ву-Тэру…

Взгляд рэ-Бэркона упал на спутника принцессы, дотоле неприметно стоявшего чуть в стороне от неё. Бежать ему было некуда, он понимал это и сейчас спокойно стоял, отрешенно глядя мимо солдат куда-то вдаль.

Принцесса. Он слышал о девушке, дочери эмигрантов, приехавшей из Сейнэ, чтобы занять древний престол Империи, но почему-то представлял эту авантюристку, — вышедшую замуж за кровавого тирана, лишь бы приблизиться к вожделенной короне, — маленькой, смазливой и черноволосой, как все сейнийки, А почему он представлял ее так — и сам не смог бы теперь объяснить.