Иван Казаков - Нед. Лабиринты забытых дорог

— Оставь себе – хихикнула Амела – я утону в них. Кстати, у тебя отличное тело! Твоего мужа можно только поздравить. В твои двадцать пять лет, ты прекрасно выглядишь!

— Ах ты… ну спасибо. Мне тридцать пять, вообще‑то – широко улыбнулась женщина – дайте ножны! Как она понесёт мечи без ножен?!

— Оставь – Амела сделала отвергающий жест – оставь мечи, одежду – всё оставь… кроме… если можно – я возьму твой кинжал, ладно? Очень он мне понравился. Ты его со вкусом подбирала, у тебя хороший глаз!

— Что есть, то есть – усмехнулась Устра – бери, конечно, он и так твой. Красивый кинжальчик. Но у меня ещё есть, так что я не обеднею. И за мечи спасибо. Кстати – это очень хорошие мечи, ты думала — это простые железки? Это мечи мастера Суона. Они рубят чужие мечи, как дерево! Кстати – удивлена, что твои мечи не были разрублены под их ударами. Похоже, твои мечи тоже делал мастер–маг. Ну что же – мы с тобой теперь не противницы, бой закончился, так что я могу пригласить тебя в гости. Как твоё имя?

— Амела – улыбнулась девушка.

— Итак, Амела, приглашаю тебя, и твоих спутников в мой дом, до тех пор, пока ты не пожелаешь его покинуть. Когда ты покинешь и выйдешь из моего дома, и за границу селения, ты перестаёшь быть моим гостем, и мы складываем с себя бремя ответственности за твою жизнь! Фухх! Вот. Теперь ты гостья – ничего не бойся. Тебя не обидят. Пока ты… ну ясно.

— А меня‑то спросилась? – запоздало крикнул Голова – приглашаешь непонятно кого! А если проблемы с вождём клана? Может он и вправду Свей Заран?!

— Опять запел свою песню! – тяжело вздохнула Устра – вот сейчас и узнаешь, расспросишь их! Если это скрывающийся Заран – мы предложим ему покинуть селение, и умереть. Вот и все! Говорю же – мужчины думают только топорами, да членами – тихо добавила она для Амелы, и дружески похлопала её по плечу:

— Иди, одевайся! Сейчас мы выпьем с тобой ягодной бражки, потом сходим в парильню, и расскажешь мне – кто из твоих мужчин лучше в постели! Ну и вообще – как жизнь в Замаре! У нас тоска, скука, а так хоть какое‑то развлечение…

— Итак, кто вы, откуда? – взгляд Главы был хмурым, принизывающим, будто он старался рассмотреть все, что находилось внутри каждого из пришельцев – почему ты так похож на Свея Зарана, если ты – не он?

— Вопрос, конечно, интересный – усмехнулся Нед – но может спросишь что‑то полегче? Например – откуда взялся мир? И кто создал богов?

— Это я и без тебя знаю – буркнул мужчина – меня больше беспокоит, кто ты такой, а не то, как Создатель сделал этот поганый мир. Как вы оказались на равнине? Зимой, без лошадей, без припасов? Откуда у тебя в спутниках чёрный? Похоже, что придётся звать колдуна– пусть посмотрит, не принесёте ли вы нам беду.

— А куда пошла Амела? – поинтересовался Нед – что там, за стеной?

— Как что? – подозрительно зыркнул Геол – женская половина, конечно. Пошла разговаривать с моей старшей женой. Бабские дела… похоже, что твоя женщина поразила мою несгибаемую жёнушку в самое сердце. Редко кто может так её поразить. Ладно – сейчас придёт колдун, тогда и поговорим. Посмотрим – врёте вы, или нет.

— Скоро придёт? – поинтересовался Бордонар, но Геор не удостоил его ответом. Даже взглядом не наградил. Какой‑то замарец чего‑то спросил? Раб? Отвечать ему — просто себя не уважать…

Минут пять прошли в тишине – хозяин дома постукивал пальцами по деревянному, гладко струганному столу, за которым могли уместиться человек пятьдесят, и вероятно время от времени умещались, а спутники Неда ёрзали на длинной скамье, оглядываясь по сторонам и рассматривая то, что находилось в доме.

В общем‑то, это был обычный дом. С деревянными дощатыми полами, бревенчатыми стенами. Всё отличие от материковых домов, это то, что он был наполовину врыт в землю – вероятно для того, чтобы лучше сохранить тепло. А так – дом, как дом. На стенах всякая утварь, оружие, снаряжение. Конечно, библиотекой тут и не пахло, и балы здесь вряд ли проводят, но жить скорее всего можно достаточно комфортно. По меркам ардов, по крайней мере. Чисто, прибрано… большая каменная печь, распространяющая тепло по огромной комнате. Ничего особенного.

Наконец, дверь распахнулась, впустив клубы морозного воздуха, худого человека, корявого будто вырезанного из старого, засохшего дерева. Ему было далеко за сорок, определить трудно – может и пятьдесят, а может больше.

Амулеты, а больше – повадки – выдавали в нем мага. Он внимательно осмотрел присутствующих, что‑то пошептал, сделав пассы, потом обвиняющее заявил: