Иван Казаков - Нед (трилогия)

Последним умер староста. Нед переломил ему шею, а перед этим сломал позвоночник ударом в спину, когда тот пытался спастись бегством.

Когда всё закончилось, Нед молча постоял над обезображенными трупами несколько минут. Сколько стоял – он не запомнил. И вообще – всё казалось таким далёким, таким странным и нереальным, как будто это был сон. Затем очнулся – Нарда!

Нед бросился к собаке, прижался ухом к её боку – бесполезно. Она была мертва. Нед встал перед ней на колени, закрыл глаза и постоял, как когда-то стоял перед могилой Силана. Затем поднялся и посмотрел туда, где лежали трупы его врагов. Смотреть пришлось всего секунду – после того, как он понял, что наделал – его вырвало бурным фонтаном, выбив из желудка ту нехитрую еду, что он забросил час назад. Позывы рвоты не прекращались ещё долго – может это была нервная перегрузка, а может физическая…не каждый день ведь убиваешь десять человек голыми руками.

Нед, будто не веря своим глазам, поднял свои мосластые руки и стал рассматривать их, как в первый раз. Руки, как руки. Костяшки сбиты, синяк – сюда попала дубинка одного из нападавших. Здесь небольшой порез – выбивал нож из руки здоровенного плотника. Кровь, ссадины. Больше ничего. Как он сумел победить целую толпу народа, да ещё голыми руками? Он, простой парнишка, пастух? И что больше всего его поразило – когда убивал, испытывал острое наслаждение. Такое, будто…будто…с женщиной был. Да! Как будто был с женщиной. И только когда наваждение спало, разум отказался воспринять происшедшее. Отказался поверить своим глазам.

Нед уселся на камень, и тупо уставился на трупы. Что делать? Ну что делать? Ему хотелось плакать – ведь в сущности он был простым мальчишкой, обиженным судьбой. Что он мог противопоставить обстоятельствам, кроме разума? А разум говорил ему: беги. Беги отсюда, и как можно быстрее! Это смерть! Что ещё может быть, какое наказание за убийство старосты села? За убийство десяти человек? Особенно если ты безродный изгой!

Повернувшись, Нед пошёл к трупу собаки. Поднял Нарду на руки, отнёс её в лощинку и стал копать для неё могилу – прямо руками, помогая себе обломком сухой ветки, подобранным под большим деревом. Копать было легко – земля в низине рыхлая и слегка сыроватая, сладко пахла прелостью и грибами.

Выкопав яму глубиной до колена, Нед в последний раз погладил собаку по крупной, лобастой голове и осторожно, будто боялся причинить боль, положил Нарду на дно могилки. До боли закусив губу, посмотрел вниз, и отвернувшись, решительно двинул кучу вынутой земли своими сильными руками. Через несколько минут на месте могилы встал небольшой холмик, который после первого дождя сравняется с землёй. Больше Нед не мог ничего сделать для своего друга.

Парень посмотрел на солнце – оно было уже высоко. Полдень. У него было несколько часов до заката, чтобы убраться отсюда как можно дальше. Пока они поймут, что Нед со стадом не пришёл в означенное время, пока пустятся на поиски – а там он уже отойдёт так далеко, что найти будет трудно. Если только с собаками… Но это, скорее всего, будет уже утром. Так что ему предстоит долгий путь. Куда? В город, конечно, куда же ещё?

Поразмышляв минуты три, Нед решительно подошёл к трупам, и стал обшаривать карманы и пояса. Улов был не очень-то богатым – кто в деревне носит с собой много денег? Так, на кружку пива…да и то редко. Днём пьют только бездельники. Для пития есть вечер и праздники.

Всего из карманов покойных Нед выудил десять медяков, пять серебряных пулов, и…всё. Ни перстней, ни цепочек, ничего ценного. Деревенщины! – сказал бы ворчливый лекарь.

Два хороших ножа длиной с предплечье Неда, такие острые, что можно бриться. Таким Нед время от времени, обрезаясь и ругаясь, соскребал свою юношескую поросль, ещё не совсем окрепшую, но густую, как болотный камыш.

Прикинув на руке, Нед выбрал один, выглядевший подороже и поудобнее лежавший в руке. Видно, что не рядовой клинок. Такие обычно имели при себе ловцы жемчуга – вдруг запутается в старых сетях, да и отбиться от морского чудовища можно. Акулы редко, но заплывали к этим берегам.

Выбрав одного парня, ростом схожего с собой, раздел его, сняв с него хорошую, добротную одежду и крепкие, почти не ношеные мягкие сапоги. Одежда была слегка испачкана кровь, но Нед отнёс её к ручейку и аккуратно застирал эти коричневые пятна.

Посмотрел, и удовлетворённо цокнул языком – хорошо отстиралось. Скинул свою одежду, и бросил на месте, не скрывая. А что толку скрывать? Любой сведущий в следах охотник, осмотрев место происшествия, без труда установит, что тут случилось. Чего тогда время терять?