Дэвид Геммел - Мечи Дня и Ночи

Первый, повествующий о войне между забытыми им народами, не принес никаких открытий, но во втором говорилось о людях, которые назывались дренаями. Сердце Скилганнона забилось чаще, и ему вспомнилось имя.

Друсс.

Он увидел перед собой мощную фигуру в черной с серебром одежде. Стараясь не упустить ее, он зажмурился, и картины полились плавно. Друсс Топор, штурмующий лестницу цитадели, где содержится... кто же? Девочка по имени Эланин. Появилось еще одно лицо, сильно обезображенное, и в памяти всплыло еще одно имя: Бораниус, Железная Маска. Теперь Скилганнон увидел себя — он бился с этим человеком под бешеный звон клинков. Потом картина заколебалась. Он попытался ее удержать, но она уплыла прочь, как сон после пробуждения.

Он вернулся к себе, накинул бурый шерстяной плащ, отороченный черной кожей, и вышел из дворца. Впервые после своего возвращения к жизни он чувствовал себя успокоенным и свободным. Он пересек городок Петар, обойдя шумную торговую площадь, и пришел к старому каменному мосту над быстрой рекой. Молодой парень сидел на перилах и удил рыбу. За мостом начиналась изгородь, преграждающая дорогу в горы. Это озадачило Скилганнона, поскольку он не видел здесь ни коров, ни овец.

Когда он направился к запертой калитке, парень отложил удочку и крикнул ему:

— Эй, чужеземец! В горы лучше не ходить. — Он перекинул ноги на мост, спрыгнул и подошел к Скилганнону. — Там опасно.

— Почему опасно?

— Там джиков обучают, а они не любят людей.

— Я их тоже не люблю. — Скилганнон улыбнулся, перескочил через калитку и пошел дальше. Вскоре он двинулся легкой трусцой, а там и бегом. Поднимаясь все выше, он наконец выдохся и остановился на берегу ручья. Там он напился. Холодная вода чудодейственно освежала. Сидя у воды, он видел на дне круглую гальку — камешки были в основном белые, но попадались и зеленые, и черные как смола. Опустив руку в воду, он зачерпнул камни в горсть. Когда-то его жизнь так же изобиловала воспоминаниями, как этот ручей галькой. Теперь от этого богатства остались только разрозненные обрывки. Он высыпал камешки обратно в воду и встал.

Небо было ясное, в горах дул свежий ветерок. Белый город остался далеко внизу. «Я здесь чужой», — думал Скилганнон, созерцая незнакомый вид.

Потом до его слуха донеслись какие-то сухие щелчки и удары. Заинтригованный, пошел на эти звуки, перевалил через холм и стал спускаться. На поляне внизу бились на шестах бородатые воины, как показалось ему с первого взгляда, в панцирях из черной кожи и в кожаных с мехом штанах. Скилганнон понаблюдал немного за ними. Потом глаза его сузились, и по телу прошел холодок.

Это были не люди. Он видел это по их уродливым лицам с удлиненными челюстями. Джики, так назвал их тот парень. Скилганнон в свое время знал их как Смешанных. В памяти вспыхнула картина: женщины и дети, сбившиеся в кружок, и сам он, отражающий вместе с другими бойцами атаку таких же полузверей. Те были громадные, ростом до восьми футов — намного крупнее, чем эти джиамады внизу. И зверообразнее. Эти, на взгляд Скилганнона, больше напоминали людей — может быть, из-за панцирей и коротких кожаных юбочек (за меховые штаны он принял их мохнатые ноги).

Ветер переменился и донес его запах до поляны. Джиамады почти тут же прервали учебный бой и уставились на то место, где в тени деревьев стоял Скилганнон. Ему захотелось уйти подобру-поздорову, но вместо этого он ступил на открытое место и зашагал вниз. Подойдя ближе, он увидел на виске каждого джиамада голубой драгоценный камень. Что за нелепость! Зачем этим страшилам нужны украшения?

Самый большой, угольно-черный, футов семи вышиной, вышел ему навстречу.

— Голокожим нельзя, — гортанно сказал он. Скилганнон, тоже немалого роста, смотрел снизу вверх в желтые глаза, горящие холодной злобой.

— Почему это?

Другие джиамады тоже подошли и окружили его.

— Наше место. Голокожим опасно. — Продолговатая морда ощерилась, показав острые клыки. Из пасти вырвались отрывистые рычащие звуки, тут же подхваченные другими — смех, решил Скилганнон.

— Я недавно в этих краях, — сказал он, — и не знаю ваших обычаев. Почему здесь опасно?

— Голокожие хлипкие. Легко сломать. — Джиамад смотрел тяжело, и Скилганнон чувствовал исходящую от него ненависть.

—Уходи.

Другие звери подступили еще ближе. Один, плоскомордый, скалился во всю пасть, по-кошачьи.

— Другие голокожие нет, — сказал он. — Этот один.

— Оставь его, — сказал первый.