Дэвид Геммел - Сердце Ворона

— Тогда почему он не назвал их имен?

— Гораздо важнее, сир, почему они не убили его. Ситона закололи ударом в спину, возможно, когда он бежал. Если они убили одного, то почему пощадили второго? И если уж на то пошло, то почему не тронули остальных, лежавших без сознания в кустах?

— Вы спросили об этом Охотника?

— Да.

— Что он вам ответил?

— Ответил, что жизнь интереснее, когда в ней есть какая-то загадка. Потом спросил, собираюсь ли я изложить свои подозрения Мойдарту. Я в свою очередь предложил ему поделиться своими мыслями о случившемся. Он показал мне одно весьма любопытное оружие, похожее на серп с тяжелым изогнутым лезвием. Он положил его на стол и сказал: «Вы верите в магию, сир?»

Я ответил, что ничего не знаю о существовании сверхъестественных сил, но их присутствие меня бы не удивило. Тогда он сел и взял в руки этот серп.

«Я верю в магию, — сказал Охотник. — Этот серп убивал людей. Снимал головы с убийц и воров. Однажды он отобрал жизнь у невиновного. Только однажды. Причем не так уж этот человек был невиновен».

«Вы верите в то, что серп имеет магическую силу?» — спросил я.

«Нет, не серп, — ответил Охотник. — Мы живем на древней земле. И магия здесь древняя. Я изучал этот вопрос. Есть люди, питающие землю, люди, которые сами не сознают своего величия. Таких я не убиваю, несмотря ни на какие приказы. Раньше я думал, что смогу. Раньше мне казалось, что моя сила велика и сможет одолеть силу земли. Я ошибался. Чайн Шада заслужил то, чтобы быть на свободе. Несомненно, те, кто помог ему, тоже заслужили быть свободными. Я это знаю».

Я немного помолчал, потом спросил: «И это несмотря на то, что они убили вашего человека, Ситона?»

«Они никого не убили, — ответил он. — Ситон умер потому, что нарушил клятву. Мужчина должен держать слово».

Вот тогда-то я и понял, что Ситон погиб от серпа. Его убил Охотник.

— Клянусь Жертвой! — воскликнул Гэз Макон. — Но почему? Что еще он сказал?

— Больше ничего, сир. Убрал серп в черные ножны и спросил, не останусь ли я на обед. Мы говорили о многом, но не о том, что произошло у реки. После обеда он проводил меня и спросил, собираюсь ли я докладывать вашему отцу. Я ответил, что никакого доклада Мойдарту не будет, потому что мне, по всей вероятности, суждено в скором времени уехать из Эльдакра в столицу. Он пожелал мне доброго пути.

— Так почему же Охотник убил Ситона? Мулграв пожал плечами:

— Могу лишь предположить, что Охотник пообещал горцам, что не выдаст их. Ситон, должно быть, дал такое же обещание, но Охотник по каким-то причинам не поверил ему.

Гэз задумчиво покачал головой:

— Почему же горцы поверили Охотнику?

— Не знаю. Тем не менее они ему поверили.

— И как это все помогло вам установить личность того, кто расправился с Биндо?

— Не забывайте, сир, что какие-то подозрения у меня уже были и основывались они на том разговоре с упомянутым мною юношей после смерти девушки. Я проследил путь тех, кто отпустил Охотника. Один человек, помоложе, направился к Старым Холмам. Другой, покрупнее, пошел на север. Его следы привели меня в одну деревеньку, к некоей малоприятной таверне. Я поговорил с ее хозяином, спросил, кто заходил к нему накануне вечером. Сказал, что меня интересует только один, плотный, высокий. Хозяин ответил, что не помнит, я предложил ему на выбор серебряный чайлин или визит капитана Галлиота. Он взял чайлин и назвал имя. Узнав имя, я сразу понял, кто был второй, молодой человек, которого я видел в его компании.

— И вы не стали докладывать об этом Мойдарту. Почему?

— Честно говоря, я и сам не знаю, сир. У меня нет сомнений, что Биндо получил предупреждение, возможно, от Галлиота. Юноша-горец, вероятно, не ошибся, предположив, что справедливость в отношении убийц Чары Вард не восторжествует. Что касается Чайна Шады, то я согласен с Охотником. Этого человека нельзя было арестовывать. В общем, оттого, что еще двух горцев вздернули бы на виселице, толку было бы мало.

— Мой отец вряд ли согласился бы с вами, мой друг.

— Конечно, не согласился бы. Он не из тех, кто соглашается с другими. Мне доставляет удовольствие думать о том, какое раздражение вызовет у него известие о моей новой должности.

— А почему вы полагаете, что оно не придется ему по вкусу?

— Видите ли, я буду инструктором по фехтованию в Академии Военной Мысли, а следовательно, одним из ваших учителей. И вам придется обращаться ко мне с почтительным «сир».

Кэлину Рингу не потребовалось много времени, чтобы понять: мир в двухстах милях к северо-западу от Эльдакра совсем другой, В этом суровом краю, окруженном высокими, мрачными, с заснеженными вершинами горами, горцы составляли подавляющее большинство населения, а территорию в восемнадцать сотен квадратных миль патрулировали всего лишь двести «жуков» и мушкетеров. Селения здесь были небольшие, а ведущим дела варлийцам приходилось почти целиком полагаться на обычаи и привычки горцев.