Дэвид Геммел - Сердце Ворона

Как тут не усомниться в существовании высшей небесной власти. Что же это за бог, если он допускает такие несправедливости? Где в этом бескрайнем море жадности, порока, продажности, лжи и мстительной злости найти хотя бы малейшее указание на то, что добро еще живет, что у него есть силы?

Алтерит ополоснул лицо и оделся. Обе его рубашки были покрыты бурыми пятнами, а тонкий, изношенный плащ уже не мог противостоять холоду.

С тяжелым сердцем учитель повесил на плечо старую сумку и спустился по лестнице.

Галлиот Приграничник уже отдал все необходимые распоряжения, когда его вызвали к Мойдарту. Поднимаясь по лестнице, он едва не столкнулся с идущим навстречу Охотником. Тот кивнул, но прошел мимо, не сказав ни слова.

Галлиот постучал в дверь кабинета, дождался ответа и только тогда переступил порог.

Мойдарт, одетый во все серое, сидел, как обычно, за письменным столом.

— Вижу, холмы пустеют. Горцы наводнили город. — Да, мой повелитель.

— Я не желаю, чтобы дело дошло до бунта, капитан. У нас мало сил, и они слишком растянуты.

— Я удвоил патрули на площади. Там будут сто солдат и двадцать мушкетеров.

Мойдарт поднялся со стула и едва заметно моргнул от боли — давали знать о себе незаживающие ожоги.

— Прошлой ночью получено донесение из Баракума, — сказал он и кивком указал на лежащий на столе открытый конверт. — Прочтите.

Галлиот наклонился и взял документ. Почерк был мелкий, но изящный. Держа лист на расстоянии вытянутой руки, он прочел написанное и осторожно вернул письмо на место:

— Не может быть. Это же… безумие.

— Безумие или нет, но это правда, — сказал Мойдарт. — Король бежал из столицы и собирает армию против Лудена Макса и его сообщников. Это гражданская война, Галлиот. И только небесам известно, когда она закончится.

— Разумеется, король сокрушит своих врагов.

— Возможно, хотя в этом я сомневаюсь. Однако нас сейчас должно беспокоить другое. Восстание в горах не позволит нам — в обозримом будущем — рассчитывать на подкрепление от короля. Все, что у нас есть, это наши собственные силы, Я отправил гонца к полковнику Рено с приказом не предпринимать активных действий против «черных» ригантов. Другой гонец уже повез бумагу командиру королевского полка, в которой содержится распоряжение вернуться на юг. Наступают тревожные и опасные времена, Галлиот.

— Да, мой повелитель. Может быть, было бы благоразумнее пощадить Мэв Ринг?

Лицо Мойдарта потемнело.

— Именно в этом я убеждал прошлой ночью нашего епископа. Но он хуже, чем просто глупец. Прочел мне лекцию о величии церкви. Подумать только, едва вылез из постели своей шлюхи, еще не успел посчитать переданные Джорайном Фельдом деньги, а уже толкует о Священном Законе. Но хватит об этом. Расскажите, как все подготовлено к казни.

За час до приведения приговора в исполнение на площади уже собралась внушительная толпа. Галлиот стоял перед эшафотом, окружавшим двенадцатифутовую пирамиду. Мэв Ринг должна выйти из дверей собора, подняться на эшафот и перейти на другую платформу, где ее привяжут к столбу. Путь от собора до места казни займет не более минуты. Справа от дверей, примерно в пятидесяти шагах от входа, Галлиот поставил двадцать солдат.

— Ваша задача — сдерживать толпу, — сказал он.

Вымощенная камнями соборная площадь имела форму прямоугольника со сторонами в триста и двести десять футов. Попасть на нее можно было через четыре входа, три из которых вели в город, а последний к мосту, за которым начиналась дорога к Пяти Полям. Вблизи моста уже собралось около шести сотен человек. Сорок солдат Галлиота растянулись в шеренгу на восемьдесят футов от эшафота.

Еще двадцать пять «жуков» старательно сдерживали горцев, пробивающихся на площадь через соседний вход. Подходящие напирали на стоявших впереди, что, в свою очередь, создавало давление на солдат. Пока, отметил Галлиот, страсти еще не разгорелись, необходимость в применении силы отсутствовала, но шеренга солдат невольно отступала от первоначальной позиции. Капитан приказал отойти на несколько шагов.

К нему подошел сержант Паккард.

— Народу все больше, — озабоченно сказал он. — Думаю, тысячи две наберется.

Предстоящее зрелище притягивало и варлийцев. Вначале Галлиот планировал удерживать публику на расстоянии по меньшей мере ста футов от эшафота. Потом он сократил дистанцию до шестидесяти и вот теперь собирался уменьшить ее еще раз. Когда костер разгорится, пламя заставит людей отступить, но до тех пор ему ничего не оставалось, как считаться с реальностью. Проблема усугублялась еще и тем, что мушкетеры, на помощь которых он так рассчитывал, пока не появились. С ними поддерживать порядок было бы определенно легче.