Ольга Громыко - Цветок камалейника

– На! – Глава щедрым жестом придвинул к нему кружку с опивками и снова рухнул в тарелку. Жареные орешки с шуршанием сыпанули через край и раскатились по столу.

– Потрясающе, – мрачно сказал горец, подбирая одно ядрышко и кидая в рот. Тьфу, гадость, наперчены до самовозгорания!

ЭрТар раскашлялся, хлопая себя по груди. К столу немедленно порхнул хозяин едальни, белым передником, колпаком и нарукавниками напоминавший раскормленную моль, и с надеждой осведомился:

– Это ваш друг, господин?

– Нет, – отрезал парень, не желая рассчитываться за чужие возлияния. – Я вообще впервые его вижу!

Чистая правда, между прочим.

Хозяин помрачнел и кисло поинтересовался, чего гость изволит. Просить чистой холодной воды было неловко, и охотник молча кивнул на кружку со сквашем. Наученный горьким опытом мужик не двинулся с места, пока не получил бусину вперед и не попробовал ее на зуб – под безмолвное пожелание оный сломать.

Еще чуток полюбовавшись на главу, горец протянул руку и осторожно приподнял ему веко. Безнадежно. Кто же теперь подпишет лицензию? Денег у охотника осталось или на ночлег, или на хороший ужин, а хотелось, разумеется, и того и другого.

ЭрТар уныло подпер щеку ладонью и побарабанил пальцами по столу. Тишш тут же насторожил уши и заинтересованно царапнул доску с другой стороны.

– Тебя только не хватало, – проворчал горец, легонько пихая корлисса носком сапога. Кошак немедленно прихватил лапой его ногу, еще и цапнуть через намордник попытался. – Шесть лет, а ума как у котенка! Эге, спасибо…

Принесенный горцу скваш отличался от предложенного главой только количеством, на вид и запах такой же мерзкий. Такое впечатление, что он не перебродил, а протух. ЭрТар все-таки сделал несколько глотков, и жажда перешла в тошноту. Парень нерешительно поглядел на своего несостоявшегося знакомого, начавшего протяжно похрапывать. Похоже, до вечера тормошить его бесполезно.

– Знаешь, кис…

Тишш любопытно потянулся к опущенной под стол кружке, сморщил нос и расчихался.

–…на твоем месте я бы не стал требовать свой паек в этом заведении. Если они даже людям такое подают…

Кошак разочарованно шикнул, задом выбрался из-под стола и с оскорбленным видом направился к выходу. Горец поставил почти полную кружку возле руки главы – во радости будет, когда проснется! – и поднялся. Хозяин, не сводящий с них подозрительного взгляда, раздраженно наяривал полотенцем по засиженной мухами стойке. Потревоженные насекомые с сердитым жужжанием кружились под потолком, не обращая внимания на грязные, почти не пропускающие света оконные стекла.

Тишш, съежившись, проскользнул у ноги так кстати открывшего дверь посетителя и под его испуганную брань был таков. ЭрТар тщательно задвинул стул (горцы считали, что на освободившееся место может усесться шмар, мятежный дух убитого тобой врага, который только и ждет очередного седока, дабы завладеть его телом и снова строить против тебя козни) и улыбнулся, представив толпу разочарованно взвывших шмаров. Не то чтобы он действительно в это верил, но рисковать не хотелось.

Новый посетитель осмотрелся и правильно оценил (по крайней мере, так ему показалось) ситуацию: заезжий охотник щедро проставился главе гильдии и теперь с чистой совестью отправляется на поиски работы. А она уже сама его нашла!

– Эй, «сорока»!

ЭрТар поморщился. Мужик окликнул его добродушно, с ухмылкой, но равнинное прозвище горцев коробило слух само по себе.

– Ты как, не прочь поразмяться?

Горец неопределенно хмыкнул. Покаяться и предложить заглянуть завтра? Для рачительного хозяина каждый день дорог, он лучше другого охотника поищет. Да и кушать уже сегодня хочется.

Далеко не все земледельцы соглашались нанимать «крыс» [7], хоть это и обходилось дешевле. Но если гильдия прознает, то в следующий раз взвинтит цену на отстрел вдвое, на все возражения холодно отвечая: «ну так вы же в прошлый раз сэкономили!».

Самому ЭрТару ссориться с коллегами тоже было не с руки – он собирался задержаться в Орите на несколько недель, а то и на весь сезон. Подумаешь, поговорит с главой завтра утром...

– По две серебряных за голову и одну сверх за каждую седьмую. – Наниматель, похоже, решил, что дело уже сладилось, осталось только обговорить детали. – Идет?

– За каждую третью, – машинально поправил все еще колеблющийся горец.

– Уговорил, – осклабился мужик. – Да ты, гляжу, парень не промах! Промышлял уже в наших краях?