Василий Горь: Хейсар

Заблокировав обе руки баронессы, я привычно скрутил корпус вправо, оторвал левую стопу от земли и… сообразил, что держу дворянку за грудь и за бедро!!!

Замер. Торопливо убрал руки, сделал шаг назад и опустил голову:

— Виноват, ваша милость…

— Двадцать или тридцать? — поинтересовалась леди Этерия.

— Как прикажете… — мрачно буркнул я: на мой взгляд, прежде, чем расценивать эти прикосновения как оскорбление, ей стоило вспомнить о правилах свободного боя…

— Кро — о-ом?

— Да, ваша милость? — спросил я, поднял взгляд и разозлился: баронесса улыбалась! Так, как будто меня ждали не плети, а бал в королевском дворце!

— У тебя испортилось настроение? Почему?

Объяснять ей, что радоваться будущему наказанию могут только юродивые, было глупо, поэтому я ограничился тем, что пожал плечами.

Леди Этерия свела брови к переносице, склонила голову к плечу и расхохоталась:

— Кром, ты что, считаешь меня полной дурой?! Я спросила тебя не о количестве плетей, которые ты мог бы получить, будь на моем месте другая дворянка, а о количестве повторений, которые потребуется сделать, чтобы хоть как‑то освоить это движение!

— Вы что, хотите повторить?

— Я хочу научиться!

— Ваша милость, я для вас тяжеловат… — попробовал выкрутиться я. — Вы надорветесь…

Не тут‑то было — баронесса подошла ко мне вплотную, встала на цыпочки и заглянула мне в глаза:

— К ро — о-ом? Я похожа на человека, который отвечает на добро злом?

— Нет, ваша милость!

— Тогда учи!

— Да, но вы — девушка, а я — мужчина…

— Я, баронесса Этерия Кейвази, прошу тебя, Мастер Меча Кром по прозвищу Меченый, взять меня в ученики! Мои кости — твое мясо [32] «Мои кости — твое мясо» — ритуальная фраза, обозначающая правовые границы того, что дозволено мастеру по отношению к ученику. !!!

Девушка не шутила — ее взгляд был предельно серьезен, а положение тела идеально соответствовало каноническому!

— Леди Этерия, я Мастер не меча, а Чекана. И Посоха. Но…

— Я бы на твоем месте согласился… — донеслось от входной двери. — Причем с радостью…

Я повернулся на голос и сложился в поясном поклоне: на пороге тренировочного зала стоял Вейнарский Лев! И улыбался…

— Доброго дня, Неддар! Я так рада тебя видеть! — затараторила баронесса. — Представляешь, Кром чуть было не провел на мне потрясающий бросок, а теперь отказывается ему учить. И в ученики вот брать не хочет…

Я онемел: леди Этерия обратилась к королю на «ты», по имени и без его разрешения!!!

Грозно сдвинув брови к переносице, король посмотрел не на нее, а на меня:

— Это правда?

— Да, ваше величество… — обреченно ответил я. — Там один из захватов делается за ворот араллуха, а второй — за бедро…

— Покажи!

— Н — не понял, сир?

— Брось меня! — потребовал он и, не дожидаясь ответа, скинул с плеч плащ, расстегнул пояс и снял с него ножны с кинжалом и мечом. — Как и куда атаковать?

— Поступью Скального Великана! — подсказала баронесса. — Я била с правой ноги…

Неддар кивнул, скользнул ко мне, нанес требуемый удар и, оказавшись в захвате, попытался перескочить через подсекающую ногу. Я мысленно попрощался со своей буйной головушкой и добавил скорости опорной ноге короля…

…Замерев в ладони от пола, Вейнарский Лев восхищенно присвистнул. А когда я разжал руки и опустил его на пол, мигом оказался на ногах:

— Да… Ради такого броска и я бы пошел в ученики…

Потом заправил камзол, поправил пояс и улыбнулся:

— Мастер Меча Кром по прозвищу Меченый! Я, король Неддар второй Латирдан, даю тебе свое высочайшее разрешение взять в ученики мою невесту, баронессу Этерию Кейвази…

— Простите, сир, но я не могу… — справившись с удивлением, выдохнул я. — Дело в том, что я почти завершил свой Путь и в ближайшем будущем получу Темное Посмертие…

Король кивнул, прошел к подоконнику, сел и задумчиво посмотрел на меня:

— Что ты знаешь о клятве, которую дала Бастарзу Мэйнария д’Атерн?

— Только то, сир, что отказаться от нее невозможно… — мрачно буркнул я.

— Это тебя расстраивает?

— Да, ваше величество…

— Меня — тоже. Поэтому я захотел с тобой посоветоваться…

«Когда власть имущие начинают интересоваться твоими желаниями — беги… — любил говаривать Круча. — Ибо ничем хорошим это не закончится…»

Цитировать эту фразу королю было бы верхом глупости, поэтому я предпочел сделать вид, что потерял дар речи.

Неудачно — полюбовавшись на мое «удивленное» лицо, Вейнарский Лев отрицательно помотал головой: