Ирина Цыганок - Долгий сон

— Хочешь, посмотреть эльфийский город? — Хозяйка повернулась от стола, отерла руки о передник. — Пока снег окончательно не слежался.

Швея как раз мысленно закончила трехэтажное ругательство, адресованное кузнецу, изготовившему «неправильную» иголку. Это был их восемнадцатый совместный день — невольная затворница скрупулезно отсчитывала дни до своего «освобождения», то бишь до весны. Большинство тем был уже переговорено, и заняться двум подругам особенно было нечем. Нет, по хозяйству работа всегда найдется. Только кто же ее специально искать станет?

— Давай! — Ведьма с готовностью отложила шитье.

Мирра напялила перешитые меховые штаны, чуть узковатую в груди куртку хозяйки. В лесу уже выпал снег, но до опушки санки и парус пришлось тащить на себе. Потом Зила «свистнула ветер», и они помчались вверх по белому склону.

Ехать пришлось недалеко. Очень скоро готтарка лихо развернула сани у череды невысоких белых холмиков. Мирра повертела головой, озираясь — ничего такого, что выдавало бы, что под снегом лежит город, она не заметила. Ее собственные следы, если они были здесь, давно замело. Но ее проводница уверенно направилась к одному из холмов. Ведьма последовала за ней, стараясь ступать след в след.

Совершенно неожиданно перед ними, как из-под земли, возникли каменные ворота. Створки отсутствовали, арка была завалена снегом едва ли не до половины высоты.

— Откуда они взялись… — начала Мирра и тут же умолкла, пораженная открывшимся слева и справа видом. Здесь и там из сугробов вставали дворцы. Мраморные стены если и пострадали от стихий и времени, то совсем незаметно. Только нижние этажи сплошь занесены снегом. А вот стена, оказывается, протянувшаяся от ворот в обе стороны, была сильно разрушена. Заснеженная улица, прямая, как стрела, начинаясь от ворот, упиралась выше по склону в огромное здание, увенчанное золотым куполом. Гостья решила, что они поднимутся к гигантскому дворцу или храму, но вместо этого ее спутница принялась руками раскапывать снег рядом с обрушенной стеной…

— Смотри, какая красавица. Эта — моя любимая! — Зила отошла в сторону, из раскопанного ею холмика торчали плечи и голова странной статуи. Это была эльфея со светлыми, почти белыми волосами и в золотистой кольчуге. Правда красивой Мирра бы ее не назвала. Теперь не назвала. Лицо с тонкими чертами было искажено мучением. Ведьма поспешно отвела глаза.

— Идем, я еще покажу… — Зила отправилась вдоль стены.

— Может, лучше, сходим, посмотрим дворец? — Окликнула ее подруга.

— Чего ходить, отсюда все видно. — Отмахнулась северянка. — А внутрь не попасть. Они когда уходили, все дома «опечатали». Заклятья сильные, до сих пор держаться. Лучше я тебе покажу мои статуи.

Правительница уже начинала жалеть, что согласилась на прогулку к затерянному городу. Она с рассеянным видом побродила вслед за Зилой, на ее новые «находки» старалась не смотреть, но взгляд все равно цеплялся, то за наполовину сгоревший череп, но за остекленевшие глаза.

Наконец собрались домой. Стоило санкам отъехать буквально несколько ярдов, и город снова исчез, будто и впрямь был миражом.

— Древнее заклятье. — Повторила Зила.

— Да, знаю, — откликнулась Мирра, она все оборачивалась, пыталась высмотреть хоть какую-то деталь испарившегося города. Но вокруг вновь были лишь белая целина, да, кое-где, черные копья камней, прошившие снег. — Оль-Герох, когда Хаэлнир окружил его волшебной стеной, тоже не был виден из окрестностей.

— Хаэлнир… Где-то я слышала это имя. — Зила сдвинула капюшон, заправила своевольную медную прядь. — А! В древних легендах говориться о Хаэлнире, прозванном Тенью Смерти, истребившем народы Замуррья [7] Замуррье — общее название земель к югу от реки Мурр. . Мрачноватое имечко у твоего друга.

— Нормальное имя. — Буркнула Мирра. Она тут же пожалела, что помянула о Хаэлнире — вечно ее заносит, куда не следует. — Часто ты сюда приезжаешь?

— Нет, не скажи, — девушку оказалось не так просто сбить с темы, — очень интересное имя, Хаэлнир. Очень эльфийское, я бы сказала. Твой друг, он откуда родом?

Пришлось рассказать об эльфийских переселенцах. Глупости, конечно, но не нравилось ей при новой подруге распространятся об этом. Была у нее и раньше пара тем, о которых говорить — язык не поворачивался: об очень давней и скоротечной помолвке с Акелем, и еще о смерти Эйнара. Но тут все объяснимо — печальные воспоминания, все такое… А про эльфов-то, вроде, она прежде любила потрепаться. А тут…