Ольга Егер: Черствое сердце (СИ)

— Конечно, покажу! — пообещал не внушающий доверия, тип: волосатый, чумазый, в потрепанных шмотках. Короче, вид у него был очень неказистый, даже козюльчатый, как выразилась Дашка.

Прошел еще час…

Те же дубы, сосны и ели. Та же темнота. Тишина. И никого на несколько десятков метров. А нет! Вношу поправку по поводу "тишины" — проводник дурным голосом орет песенку такого содержания: "Ой там на горбику дерево! А за деревом дерево! А за тим деревом ще одне дерево… А там…" (аналог песни "Ой за полем за домами, лес да гора…") Мужчины останавливаются и подпевают, явно, чтобы обломать настроение проводника: "А там кущ!!!".

— Ні! — отвечает им хитрый дядька и затягивает песню заново: — Там ще одне дерево… А за деревом дерево… А за…

— Сколько ж деревьев в этой дурацкой песне??? — шипела Дашка.

— В следующем куплете появится добрый лесоруб с бензопилой! — пообещал Димка, скрипя зубами. — Я лично о нем спою!

И главное герои веселятся, а мы плетемся позади и мечтаем выключить это "чертово живое радио!".

А теперь самое интересное! Если наша компания все время шла прямо, то после вынужденной остановки для отлучки в кустики, караван под предводительством незнакомого оборванца уже смело вышагивал вправо или налево. Предполагаю, направление выбиралось от винта, то есть по настроению. Меня это начинало всерьез напрягать.

— Даш? Что такое? — обратила внимания я, на подозрительное поведение девочки. Она шарила взглядом по земле, выискивая что-то.

— Ищу шишку! — пояснила она.

— Зачем? — Димку стало грызть любопытство.

— Я эту шишку, — Дашка подняла вожделенный плод. — Заставлю его съесть!!!

После чего швырнула найденным в спину проводника. Но шишка так и не попала в цель, что еще больше разозлило девочку.

Еще два часа спустя мы поняли, что совершенно не ориентируемся не только в пространстве, но и во времени. Мало того, мы топтались на одном месте — Дашка трижды находила полюбившуюся шишку, и каждый раз запускала ею в спину проводника.

— Все! — не выдержала я, прошла вперед, и ухватила подлеца за ворот. — Хватит нам мозги пудрить! Сколько можно бродить по лесу? Как нам выйти к дороге?

— Девушка! Уберите руки! — провыл он, посмотрел на меня и, наконец, понял, с кем связался. — Ведьма!

Серега тоже внимательно на меня посмотрел (насколько ему позволяло опьянение) и заключил:

— Точно! Ведьма! — театрально ухмыльнулся шатающийся друг, типа не знал, кто я.

— Упырица! — замотал головой правнук Сусанина и попытался вырваться из моих рук. Но я его еще и на магический поводок посадила.

— Динка, а че это у тебя глаза стали красным светиться? — заинтересовался Саня.

— Странный вопрос, правда? — огрызнулась я, и обратилась к плешивому проводнику. — Значит так, дружок, либо ты нас выводишь из леса, либо я тебя подвешу на ближайшем суку или принесу в жертву древнему богу… (имя уточнила, когда дети закрыли уши, потому, как звучало оно на не менее старинном языке — мате).

— Э… — заикнулся он, восхитившись моими познаниями в истории колдовства. — Не имеешь права! Я буду жаловаться!

— Куда? Кому? Лешему?

— А куда надо! — брыкался он.

Сашка сфокусировал разбегающиеся глаза на проводнике и заключил:

— О! А он и есть леший!

Тут подтянулись мелкие волшебники. Дашка и Димка с немыслимым ажиотажем набросились на дяденьку.

— Ух ты! А можно мы на нем испробуем последние два урока по колдовству? — ухватился за идею парень.

Лицо лешего вытянулось. Он представил, на что способны маги-ученики и всхлипнул.

— Пять минут господа, и я доведу вас куда надо! — даже крест на пузе изобразил, чтоб поверили.

— Нет, ребята, — замотал головой Саня, сжалившись над лешим. — Эксперименты оставим на потом, если он нас не выведет.

— Спасибо, добрый пан! — выпалил проводник и собрался драпать, но поводок вернул его на место.

— И без глупостей! — пригрозила я.

Однако говорить подобное лешему, равносильно, что просить человека не дышать. Подлый волосатый дядечка трижды норовил завести нас в топь (это учитывая то, что в Святогорске подобных мест просто нет), потом поинтересовался временем и, уточнив, что уже ровно 12 ночи, предложил сократить путь — через кладбище! Дашку начало трусить то ли от злости, то ли от страха. Я слышала, как Димка что-то нашептывал ей. Думала приятное, а напряглась и услышала: "Спокойно! Потом ему ноги сломаешь, как выведет нас отсюда!".

— Вот блин! — остановился посреди хорошо протоптанной дорожки леший, брезгливо снимая что-то с лица. — Паутина. Странно, не припомню ее здесь…