Рик Риордан - Перси Джексон и похититель молний

В горле у меня застрял комок. Так что же я такое? Неправильность? Плод божественной ошибки?

— Я уже простил его однажды, — прогрохотал Зевс. — Он осмелился лететь через мои владения. Мне следовало бы низвергнуть его с небес за дерзость.

— И рискнуть своим жезлом повелителя? — спокойно спросил Посейдон. — Давай сначала выслушаем его, брат.

Зевс проворчал что-то невнятное.

— Я выслушаю, — заявил он. — А потом решу, сбросить этого мальчишку с Олимпа или нет.

— Персей, — сказал Посейдон. — Взгляни на меня.

Я посмотрел на него и не могу сказать наверняка, что именно увидел. На лице Посейдона не было очевидных проявлений любви и одобрения. Ничего, что могло бы придать мне мужества. Это все равно что смотреть на океан. Иногда можно сказать, в каком он настроении, однако по большей части его трудно понять, настолько он загадочен.

У меня появилось чувство, что Посейдон действительно не знает, что обо мне думать. Он не понимал, рад ли тому, что у него есть сын, или нет. Странным образом я был доволен этой отстраненностью Посейдона. Если бы он попытался извиниться или сказать, что любит меня, или просто улыбнуться, это выглядело бы фальшиво. Как у смертного отца, который, запинаясь, извиняется за долгую отлучку. В общем, отчужденность я переживу. В конце концов, я, так или иначе, никогда не был в нем уверен.

— Обращайся к повелителю Зевсу, мальчик, — произнес Посейдон. — Расскажи ему все.

И вот я рассказал Зевсу все в точности, как оно происходило. Я вынул металлический цилиндр, от которого в присутствии бога небес полетели искры, и положил его к ногам Зевса.

Наступило длительное молчание, нарушаемое только потрескиванием дров в камине.

Зевс протянул раскрытую ладонь. Жезл громовержца лег в нее. Когда повелитель богов сжал кулак, металлические концы вспыхнули электрическими разрядами, и то, что он держал, превратилось в классическую молнию, двадцатифутовый дротик, с шипением источавший энергию, от которой волосы у меня встали дыбом.

— Чувствую, мальчик говорит правду, — пробормотал Зевс. — Но чтобы Арес пошел на такое… это на него совсем не похоже.

— Он горд и порывист, — сказал Посейдон. — Это у нас в роду.

— Повелитель? — осмелился позвать я.

— Да? — ответили оба.

— Арес действует не в одиночку. Кто-то — или что-то — подало ему эту мысль.

Я описал свои сны и чувство, охватившее меня на берегу, моментальное дуновение зла, от которого мир, казалось, замер и которое удержало Ареса от того, чтобы покончить со мной.

— В снах, — сказал я, — голос велел мне принести жезл в царство мертвых. Арес намекал, что ему тоже кое-что снилось. Думаю, его использовали так же, как и меня, чтобы начать войну.

— Итак, ты наконец обвиняешь Аида? — спросил Зевс.

— Нет, — ответил я. — Я предстал перед Аидом, повелитель Зевс. Но то чувство на берегу было совсем иное. То же самое я почувствовал, когда приблизился к яме. К входу в Тартар. Что-то могущественное и злое мечется там, внизу… что-то более древнее, чем сами боги.

Посейдон переглянулся с Зевсом. Они быстро обменялись несколькими фразами на древнегреческом. Я уловил только одно слово: «Отец».

Посейдон начал что-то излагать, но Зевс прервал его. Посейдон принялся спорить. Зевс сердито поднял руку.

— Об этом больше не может быть и речи, — сказал он. — Я самолично отправлюсь на Лемнос, дабы в его водах очистить жезл громовержца от прикосновения смертных.

Зевс поднялся и взглянул на меня. Выражение его лица слегка смягчилось.

— Ты оказал мне услугу, мальчик. Немногие герои смогли бы совершить подобное.

— Мне помогали друзья, сэр, — сказал я, — Гроувер Ундервуд и Аннабет Чейз…

— Дабы явить тебе свою благодарность, дарую тебе жизнь. Я не доверяю тебе, Персей Джексон. Мне не нравится то, что означает твое появление для будущего Олимпа. Но во имя мира в семье оставляю тебя в живых.

— Хм… спасибо, сэр.

— Не пробуй летать снова. И я не хочу обнаружить тебя здесь, когда вернусь. Иначе ты отведаешь этого жезла. Это будет последнее, что ты почувствуешь.

Удар грома потряс дворец. Ослепительная вспышка — и Зевс исчез.

Я остался в тронном зале наедине с отцом.

— У твоего дяди всегда была тяга к драматическим эффектам, — вздохнул Посейдон. — Думаю, он был бы неплох в роли покровителя театра.

Повисла неловкая пауза.

— Сэр, — спросил я, — что было в яме?

— Так ты не догадался?

Посейдон внимательно посмотрел на меня.

— Кронос, — ответил я. — Повелитель титанов.