Шеннон Хейл - Дворец из камня

— Вот так просто и пройдем? — поинтересовался Петер.

— Определенно нет, — ответила Мири.

Но когда они потихоньку открыли дверь, холл оказался пустым. У Мири по спине пробежал холодок.

По дороге в покои Бритты им попались навстречу два королевских гвардейца в серебряных нагрудных латах и высоких шапках.

— У входа никого нет, — сказала им Мири. — С королевской семьей все в порядке?

— Разумеется, — ответил один из них. — Они под охраной гвардии. Прошу извинить, у нас срочное дело.

Мири нахмурилась, но продолжила путь.

Во дворце стояла такая же тишина, как ранним утром на улице, по коридорам передвигались только слуги. Все они куда-то торопились с несчастным видом. Мири подумала, не попались ли им на глаза последние выпуски листовок.

Перед дверью в покои Бритты она сделала глубокий вдох и решила, что не скажет подруге об убийце. Иначе Бритта очень испугается. Нужно вывести ее из дворца каким-то другим способом.

— Посторожи здесь, — прошептала Мири Петеру, постучалась и вошла.

Бритта все в том же белом кружевном платье сидела на полу, поджав ноги. Локоны обвисли и растрепались, щеки блестели от слез, освещенные утренним солнцем.

— Мири! Мне так жаль. Я сказала королю, что ты не имеешь никакого отношения к тому, что случилось у часовни. Те люди ведь стреляли в тебя! Но он не захотел даже выслушать. Иногда мне кажется, что, когда я говорю, вообще никакого звука нет…

Слезы по ее лицу полились в три ручья.

— Бритта, не плачь из-за меня. Пожалуйста.

— Не могу остановиться. Всю ночь проплакала, как ребенок, но не только из-за тебя. Я люблю себя гораздо больше, чем ты думаешь, Мири. Просто такое впечатление, будто все разваливается.

— Где Стеффан?

— В том-то все и дело. — Бритта печально улыбнулась. — Его держат в королевском крыле. Нас разлучили. Я ждала всю ночь, что за мной придут, но никто не пришел. Даже слуга с ужином. Несколько раз я стучала в дверь к девушкам. Похоже, они не спали там вчера ночью.

Мири не думала, что наемный убийца захочет расправиться с девушками из горной деревушки. Но на душе у нее стало тяжелее.

— Наверное, все обо мне позабыли, — сказала Бритта. — Или приняли решение, что мы со Стеффаном не будем жениться.

Мири налила подруге стакан воды из кувшина.

— А может, это к лучшему? — спросила Мири. — Могло быть и хуже.

— Куда уж хуже!

Мири вспомнила о потрескавшемся стекле в окошке кареты, о топорах, опускавшихся на плаху в Риламарке. Она протянула Бритте воду и, пока подруга пила, сжимала и разжимала пальцы от нетерпения.

— В столице становится опасно. Мы должны уехать отсюда на какое-то время.

Бритта покачала головой:

— Без Стеффана с места не тронусь. Да и куда мне ехать?

Мири посмотрела на дверь:

— Как насчет дома в Лонуэе?

Бритта вздрогнула. Она больше не плакала, но веки у нее были красные и распухшие.

— Я туда никогда не вернусь. В тот день, когда отец посадил меня на повозку и отправил на гору Эскель, я долго смотрела на наш дом, который становился все меньше и меньше, и я поклялась, что таким он и останется в моей памяти — крошечным и безобидным, величиной с мышиную норку.

Мири вспомнила собственный отъезд из дома, когда гора заслонила деревню и она пообещала себе непременно вернуться туда.

— Неужели дома было так ужасно? — спросила она, собирая кое-какие вещички Бритты в узел.

— Наверное, нет. Должно быть, я просто склонна все драматизировать. — Бритта попыталась улыбнуться, но это была жалкая попытка. — Я гораздо младше моих братьев и сестер. Все они успели обзавестись собственными семьями еще до того, как мне исполнилось пять лет. И родители предпочитали почти все время проводить при дворе, посещая спектакли и концерты. Они говорили, что дом в столице слишком маленький, чтобы взять меня туда. В нем было всего десять спален, но не нашлось места для маленькой девочки…

Солнце ни разу не взошло без того, чтобы Мири не обхватила себя руками и не вспомнила о матери, которая перед смертью целую неделю не спускала с рук свою новорожденную малышку. Эта печаль пронизывала все, как тихие ноты рожка в песне, исполняемой оркестром. Но благодаря этому Мири стала сильнее. У нее была своя тайна — безмерная любовь матери, которой она ни с кем не поделилась.

Насколько же хуже иметь мать, которая живет где-то и просто не думает о дочери. Мири прижала к груди узел с одеждой.

— Когда родители жили в Асленде, — продолжала Бритта, — я оставалась с прислугой в Лонуэе. Отец запретил мне играть с простолюдинами, поэтому я играла одна. Запрет снимался, когда Стеффан приезжал в Летний замок. Я не понимала, почему отец поощрял эту единственную дружбу. Тогда я знала только, что у меня появился друг! Мы придумывали игры и целый день проводили на воздухе, с утра до самого вечера, пока не запоют сверчки. Стеффан — первый человек, который, завидев меня издали, радостно выкрикивал мое имя. Он первый, кто заставил меня почувствовать, что я девушка, а не какой-то предмет мебели. — Она раскраснелась. — До тебя, Мири, он был моим единственным другом. Не представляю жизни без него. Не представляю.