Шеннон Хейл - Дворец из камня

Мири пролистала книгу, стараясь найти хоть один случай, когда чиновник по жалобам поверил простолюдину.

— Все судебные решения вынесены в пользу благородных, — сказал Тимон, догадавшись, о чем она думает. — В течение двадцати лет все до единого решения. Господа подкупают чиновников. У простолюдинов нет такой возможности.

Мири захотелось отшвырнуть эту книгу в дальний угол, но Клемен отобрал том и вернул в тайник.

— Им это так не сойдет! — воскликнула Мири.

— Уже сошло, — сказала Сисела. — Теперь ты понимаешь, почему я презираю людей моего круга. Господа такие же эгоистичные и лживые, как и королевская верхушка. Они знают, что король злоупотребляет своей властью, — на церемонии вручения даров они выразили свое презрение, преподнеся ему мусор, — и в то же время они ничего не делают для простолюдинов. Изменения, о которых мы мечтаем, наступят только тогда, когда народ захочет сам отвечать за свое будущее.

Мири кивнула, но внутренне содрогнулась, словно только сейчас осознала, как холодно в этом мире. Сисела обняла ее теплой рукой, и Мири захотелось опустить голову на плечо женщины. Она скучала по сестре и отцу. Она скучала по дому.

Компания в углу комнаты пела и смеялась. Клемен опять играл «Славься, король», но весельчаки заменили в гимне слова:

Стук в дверь оборвал песню на полуслове. Мири не ожидала, что Сисела так перепугается.

— Не может быть… — начал Клемен.

— Как раз может, — сказала Сисела. — Ступайте!

Начался переполох. Тимон схватил Мири за руку и повел к черному ходу. Девушка оглянулась. Клемен заиграл обычную песенку, а Сисела выдернула перо из волос и откинулась на спинку дивана. Все остальные стали разбегаться. Двери салона распахнулись, и Тимон рывком вытащил Мири из зала.

Они торопливо промчались по лабиринту комнат, темных, холодных и пустых. Мири боялась споткнуться о какой-нибудь стул или стол, но им ничто не помешало. Они вышли из дома на задний двор, свернули в узкий переулок, ведущий на главную улицу, и только тогда остановились. Тимон заставил Мири взять себя под руку и неспешно двинулся вперед. Мири украдкой взглянула на дом Сиселы. Перед входом стояли чиновник и несколько солдат. Один поймал взгляд девушки и нахмурился. Мири с трудом перевела взгляд на Тимона и даже сумела беззаботно улыбнуться.

— Какая чудная пьеска, — произнес Тимон довольно громко, чтобы его услышали. — А тебе понравилось?

— Еще бы! — ответила она. — Шут был очень забавен.

Мири и Тимон смеялись, пока не завернули за угол. Там она отпустила его руку:

— Что случилось:

Тимон нахмурился:

— Закон запрещает собираться компаниями и обсуждать политику.

— Вот как? Но откуда тем чиновникам знать, о чем мы говорили? Это могла быть обычная вечеринка.

— Им даже доказывать ничего не придется. Если обнаружат компанию или просто заподозрят, что здесь обсуждались законы и король, они имеют право отвести всех в тюрьму, где люди частенько умирают от болезней и недосмотра еще до того, как попадают в суд.

Мири покачала головой:

— На моей горе все гораздо проще.

— Ты нужна в Асленде, Мири. Ты нужна нам.

— Как бы мне хотелось помочь хоть чем-то! — сказала она. — Я хочу, чтобы мир изменился и стал таким, как в твоих мечтах, Тимон. Я очень этого хочу.

— Я знал! — Он зашагал веселее. — Я знал, что мы с тобой одинаково мыслим. И чувствуем. Я должен кое в чем тебе признаться, Мири. Не хочу тебе лгать, как это сделала принцесса-мошенница. Я уже один раз закончил первый курс обучения, а в класс магистра Филиппа записался только для того, чтобы… чтобы познакомиться с тобой.

Они как раз проходили под фонарем, и Мири обрадовалась, когда они снова вошли в темноту, где Тимон не видел выражения ее лица.

— Это правда? — прошептала она.

— Да, — ответил он. — Я узнал, что на первый курс записалась выпускница академии принцесс с горы Эскель, поэтому попросил отца отослать меня обратно. Мне было очень любопытно тебя узнать. Но… любопытство давным-давно сменилось более сильным чувством.

— Хм… Мне следовало бы тебе рассказать… я, наверное, что-то не так поняла… просто я хотела пояснить… тебе, видимо, нужно узнать о Петере. Это юноша с горы Эскель. И он мой…

«Мой что?»

— Твой жених? — спросил Тимон.

Мири раскраснелась, как маков цвет, и никакая тень уже не могла этого скрыть.