David Eddings - Колдунья из Даршивы

– Бедняжка! – сказала она. – Должно быть, очень тяжело быть таким щепетильным.

– Давайте начинать готовить ужин, дамы, – позвала женщин Польгара.

Покуда Дарник, Тоф и Эрионд заделывали дыру, а Польгара, Сенедра и Бархотка занимались ужином, Гарион, Шелк и старые волшебники притащили бревна, доски и стали делать примитивные весла. Они продолжали работать даже во время еды. Гариону казалось, что все идет, как надо. Все его друзья были рядом с ним, и каждый занимался каким-нибудь делом. Простая физическая работа отвлекала Гариона от тревожных мыслей.

Покончив с ужином, женщины принесли из реки воду и нагрели ее горячими камнями. Потом они удалились в палатку, где устроили импровизированную баню.

Около полуночи Гарион спустился к реке вымыть руки. Сенедра сидела неподалеку, машинально пропуская песок сквозь пальцы.

– Почему бы тебе немного не поспать? – спросил ее Гарион.

– Я могу не спать столько же, сколько ты, – ответила она.

– Не сомневаюсь, что можешь, но зачем?

– Не опекай меня, Гарион. Я не ребенок.

– Я имел возможность в этом убедиться, – хитро усмехнулся Гарион.

Сенедра густо покраснела.

Гарион поднялся и поцеловал жену.

– Поспи, дорогая, – сказал он ей.

– А что вы там делаете? – спросила она, посмотрев на берег, где все еще работали остальные.

– Мы делаем весла. Если мы просто столкнем баржу в реку, течение унесет ее в Гандахар.

– Тогда спокойной ночи. – Сенедра потянулась и зевнула. – Почему бы тебе не принести мне одеяло, прежде чем вернуться к своим веслам?

Дарнику и Тофу потребовалась почти целая ночь, чтобы приколотить грубую, пахнущую смолой заплату к дыре на носу баржи, покуда остальные занимались веслами. За несколько часов до рассвета с реки начал подниматься туман. Смазав горячей смолой края заплаты снаружи и изнутри, Дарник шагнул назад и окинул свою работу критическим взглядом.

– По-моему, лодка все же будет давать течь, – предупредил Шелк.

– Все лодки текут, – пожал плечами Дарник. – Мы сможем вычерпать воду.

Понадобилось множество весьма необычных приспособлений, чтобы спустить баржу на воду. Дарник прыгнул на борт и подошел с факелом к носу, чтобы обследовать заплату.

– Подумаешь, чуть-чуть протекает, – с удовлетворением заметил он. – Ничего страшного.

Туман становился гуще, когда они грузили в баржу вещи. В этих краях стояла весна, и лягушки в тростниках распевали любовные песни. Это были довольно приятные, навевающие дремоту звуки. Дарник обследовал несколько ярдов вниз по течению и нашел тянущуюся от берега узкую отмель. Из оставшейся древесины он сделал трап, совместными усилиями путники подвели баржу к отмели и погрузили на нее лошадей.

– Подождем, пока станет немного светлее, – предложил кузнец. – Грести по реке кругами – невеликое удовольствие.

– А мы не можем установить какой-нибудь парус? – с надеждой осведомился Шелк.

– Запросто. – Дарник послюнявил палец и поднял его. – Я сделаю это, как только ты заставишь ветер подуть.

Физиономия Шелка вытянулась.

– Пока ты здесь возишься, я поболтаю с Сенедрой. – Он вернулся назад и осторожно встряхнул спавшую жену Гариона. – Знаешь, у Дарника весьма извращенное чувство юмора, – пожаловался он.

Когда туманный восточный горизонт начал светлеть, они заняли места у весел.

– Не хочу делать мрачные пророчества, – сказал Сади Дарнику, который стоял на корме, вцепившись в румпель, – но в Найсе я повидал достаточно туманов, когда даже при дневном свете нельзя было понять, где солнце. Как же ты собираешься держаться нужного курса?

– Об этом позаботится Сенедра, – ответил кузнец, указывая на нос.

Королева Ривы склонилась над левым бортом, наблюдая за плывущей деревяшкой, прикрепленной к длинной веревке.

– Что она делает? – недоуменно спросил Шелк.

– Наблюдает за течением. Пока эта веревка остается под тем же углом к лодке, курс правильный. Я сделал отметку на перилах, чтобы указать, какой должен быть угол.

– Я вижу, ты обо всем подумал, – заметил Сади, продолжая грести.

– Стараюсь. Если все обдумаешь заранее, можно избежать многих проблем.

Сенедра подняла руку и указала на правый борт. Она всегда очень серьезно относилась к порученной работе. Дарник повернул руль.

Когда восточный берег скрылся в тумане, Гариону показалось, что время остановилось. Хотя он продолжал работать веслом с монотонной регулярностью, казалось, что баржа совершенно не движется.