David Eddings - Колдунья из Даршивы

В темноте снова завыла гончая, и с другой стороны донесся ответный вой.

– Они приближаются, – шепнул Гарион. – Надеюсь, тетушка Пол успеет вовремя.

Но Закет все еще размышлял над услышанным от Гариона.

– Ты имеешь в виду, – спросил он, – что Ктучика убил Шар, а не Бельгарат?

– Нет. Это был не Шар, а вселенная. Вы хотите углубиться в теологию?

– В этой области я еще больший скептик и невежда.

– Но именно этого вы не должны себе позволять, Закет, – серьезно сказал Гарион. – Вы должны верить. Иначе мы проиграем, а вместе с нами весь мир – причем навсегда.

Гончая завыла еще ближе.

– Говорите тише, – шепотом предупредил Гарион. – У гончих отличный слух.

– Я не боюсь собак, Гарион, какими бы большими они ни были.

– Это ошибка. Страх – одна из вещей, которая позволяет нам оставаться в живых. Ладно, слушайте дальше. Насколько я понимаю, все происходило так. Ул создал вселенную.

– А я думал, она просто возникла из ничего.

– Так оно и было, но осуществил это Ул. Потом он объединил свои мысли с сознанием вселенной и родились семь богов.

– А гролимы утверждают, что все создал Торак.

– Торак хотел, чтобы они в это верили. Это одна из причин, по которой мне пришлось убить его. Торак думал, что вселенная принадлежит ему и что он более могуществен, чем Ул. Но он был не прав – вселенная не принадлежит никому. Она принадлежит только себе и устанавливает свои правила.

– Она?

– Разумеется. Вселенная – мать всего: вас, меня, этого камня, даже мертвого дерева, за которым мы прячемся. Очевидно, мы все связаны друг с другом, и вселенная не допускает уничтожения однажды созданного. – Гарион снял шлем, взъерошил волосы на вспотевшей голове и вздохнул. – Я очень сожалею, Закет. Все это свалилось на вас слишком быстро, но у нас нет времени на подготовку. По какой-то причине мы с вами участвуем в этом. – Он криво усмехнулся. – Боюсь, мы оба не подходим для этой задачи, но наша мать нуждается в нас. Вы готовы к этому?

– Я готов ко многому, – равнодушно отозвался Закет. – Учитывая то, что говорила Цирадис, я все равно не надеюсь выпутаться из этого живым.

– Вы уверены, что вы не арендиец? – с подозрением осведомился Гарион. – Вся идея заключается в том, чтобы жить, а не умереть, Закет. Смерть – это поражение. Вы не должны умирать. Голос говорил мне, что вам предназначено в этом участвовать. Думаю, мы движемся прямиком к последнему ужасу. Вы сможете поддерживать меня, когда мы туда доберемся.

– Голос?

– Он здесь. – Гарион постучал себя по лбу. – Я объясню это позже. Сейчас вы уже получили достаточно сведений, чтобы поразмышлять над ними.

– Ты слышишь голоса? Знаешь, для таких людей есть определенное название.

Гарион улыбнулся.

– Я не сумасшедший, Закет. Иногда я бываю немного рассеянным, но при этом в состоянии отличить реальность от фантазий.

Внезапный звук подобно взрыву отозвался в голове у Гариона.

– Что это было? – воскликнул Закет

– Вы тоже слышали? – удивился Гарион. – Но вы не должны были слышать этот звук!

– Как я мог не слышать, когда от него дрогнула земля? Смотри, Гарион. – Закет указал на север, где огненный столб поднимался к облачному, лишенному звезд небу. – Что это?

– Тетушка Пол что-то сделала.Но она никогда не действовала так неуклюже. Слушайте!

Вой гончей, звучавший все ближе и ближе, внезапно перешел в отрывистый скулящий лай.

– Возможно, звук скверно подействовал на ее уши, – предположил Гарион. – Во всяком случае, на мои он подействовал именно так.

Гончая залаяла снова, к ней присоединились другие. Звуки начали удаляться к северу, где огненная колонна тянулась к небу.

– Давайте вернемся, – сказал Гарион. – Не думаю, что нам нужно продолжать наблюдение.

Бельгарат и Бельдин выглядели бледными и потрясенными. Даже Дарник казался испуганным.

– Она с шестнадцати лет не устраивала такого шума, – промолвил Бельдин. Он с подозрением взглянул на Дарника. – Может, ты ее обрюхатил?

Даже в темноте Гарион увидел, как покраснел от гнева его друг.

– Какое это имеет отношение? – спросил Бельгарат.

– Это всего лишь моя теория, – ответил Бельдин. – Я не могу ее доказать, потому что Польгара – единственная волшебница, которую я знаю, и она никогда еще не была беременной.

– Уверен, что со временем тебе удастся это объяснить.

– Это не так уж сложно, Бельгарат. В теле женщины происходят изменения, когда она носит ребенка. Это отражается также на ее эмоциях и мыслительном процессе. Чтобы собрать воедино волю, требуются спокойствие и сосредоточенность. А беременной женщине этого может недоставать. Понимаешь... – Он продолжал подробно описывать физические, эмоциональные и интеллектуальные изменения во время беременности.