David Eddings - Сияющая Цитадель

– Энгесса-атан! – Голос Вэниона прозвучал сухо и властно. Странная мысль мелькнула в голове Спархока – уж не доводилось ли Беллиому когда-то командовать войсками?

– Слушаю, Вэнион-магистр, – отозвался рослый атан.

– Вели всем сородичам твоим отступить на одну лигу от того места, где они ныне сражаются.

Энгесса бросил резкий взгляд на Вэниона, но тут же понял, что говорит с ним отнюдь не магистр пандионцев.

– Это займет много времени, Голубая Роза, – сказал он. – Атаны сражаются с троллями вдоль всего Северного мыса. Мне придется послать к ним гонцов.

– Произнеси лишь приказ свой, Энгесса-атан. Заверяю тебя, что услышан он будет всеми.

– На твоем месте, друг Энгесса, я бы не спорил, – заметил Кринг. – Этот камень способен остановить солнце. Если он говорит, что тебя услышат все, значит, так и будет, уж поверь моему слову.

– Что ж, попробуем. – Энгесса вскинул голову. – Отступайте! – сокрушительно гаркнул он. – Отступите на одну лигу и перестройтесь!

Эхо громогласного приказа еще долго перекатывалось между деревьями.

– Знаешь, Энгесса-атан, тебя, пожалуй, и без помощи Беллиома услышали бы по всему побережью, – заметил Келтэн.

– Это вряд ли, Келтэн-рыцарь, – скромно отозвался Энгесса.

– Тебе вернее судить о быстроте твоих сородичей, нежели мне, Энгесса-атан, – проговорил Беллиом. – Извести меня, когда, по мысли твоей, достигнут они безопасного места. Не желал бы я, чтобы оказались они в западне по ту сторону стены.

– Стены? – переспросил Улаф.

– Препятствия, о коем я говорил. – Вэнион на– Клонился и со странной нежностью кончиками пальцев коснулся земли. – Сие удачно, Анакха. В нескольких шагах мы от места, кое я искал.

– Я всегда верил в умение твое точно отыскать нужное место, Голубая Роза.

– «Всегда»? Я сказал бы, что сие сказано неточно, Анакха. – Слабая ироническая улыбка тронула губы Вэниона. – Помнится мне некий разговор, произошедший, когда впервые перемещались мы из одного места в другое. Мнится мне, шла тогда речь о том, чтобы не очутиться на тверди лунной?

– Ты и вправду так говорил, Спархок, – подтвердил Келтэн.

– Помянул ты дочь свою, Голубая Роза, – сказал Спархок, торопливо меняя тему. – Будет ли нам оказана честь познакомиться с ней?

– Ты уже знаком с нею, Анакха. В сей миг попираешь ты ногами зеленое ее лоно.

– Твоя дочь – земля?! – недоверчиво воскликнул Бевьер.

– Разве она не прекрасна? – В вопросе прозвучала нотка гордости. Затем Вэнион выпрямился. – Отступим немного от места сего, Анакха. То, что надлежит мне совершить, произойдет в шести ваших милях глубоко внизу, и нелегко предсказать, чем отзовется сие событие на поверхности. Не желал бы я подвергнуть тебя и спутников твоих опасности, случись мне ошибиться, а возмущения здесь случатся немалые. Можем ли мы приступать к делу, Энгесса-атан?

Энгесса кивнул.

– Всякий атан, кто за это время не успел пробежать самое меньшее лигу, недостоин называться атаном.

Они повернулись, прошли около сотни шагов на юг и остановились.

– Далее, Анакха, ступайте на столько же шагов далее, и хотел бы я, дабы ты и спутники твои легли ничком на землю. Возмущения могут оказаться весьма велики.

– Твой приятель, Спархок, заставляет меня волноваться, – признался Тиниен, когда они отмерили еще сотню шагов к югу. – Что здесь, собственно, затевается?

– Друг мой, я знаю об этом не больше, чем ты.

И тут они услышали басовитый подземный гул, подымавшийся, казалось, из самого сердца земли. Почва под ногами судорожно дрогнула.

– Землетрясение! – с тревогой воскликнул Келтэн.

– По-моему, Тиниен, это и есть то, о чем ты спрашивал, – проворчал Улаф.

– Сие не просто, Анакха, – заметил Беллиом почти деловитым тоном. – Давление в глуби земной чудовищно, и следует обращаться с ним с величайшей осторожностью, дабы достигнуть нами желаемого.

От следующего толчка они пошатнулись. Земля под ногами колыхалась и содрогалась, и зловещий подземный гул становился все громче.

– Пора, Анакха. Сейчас начнется возмущение, о коем я говорил.

– Начнется?! – воскликнул Бевьер. – Я и это едва могу вынести!

– Сделаем то, что нам было сказано, – резко сказал Спархок и, опустившись на колени, распластался ничком по ковру из опавших листьев. – Похоже, сейчас начнется самое интересное.

«Самое интересное» длилось добрых десять минут. Ничто живое не сумело бы устоять на ногах на неистово содрогавшейся и корчившейся земле. Затем с неистовым ревом почва шагах в пятидесяти от них раскололась. Земля по ту сторону этой гигантской трещины в земной скорлупе стремительно опадала вниз; сотрясаемая дрожью почва, к которой приникли рыцари, так же стремительно поднималась, трепеща, словно стяг на ветру. С трясущихся деревьев, пронзительно крича, взмывали стаи перепуганных птиц.