Terry Pratchett - Маскарад (пер. С.Увбарх под ред. А.Жикаренцева)

Над ними нависал фасад Оперы.

– Надо вернуться сюда, – произнесла матушка. – В восьмую ложу.

– Лом, – решительно заявила нянюшка. – И клещи номер 3.

– Этими инструментами пусть твой Невчик орудует, – возразила матушка. – Кроме того, вламываться бесполезно. Мы должны иметь право туда войти.

– Уборщицы, – задумалась нянюшка. – Можно притвориться уборщицами… Хотя нет, теперь, в моем нынешнем положении, я не могу быть просто уборщицей…

В этот самый момент у Оперы затормозил экипаж. Матушка глянула на нянюшку.

– И правда. – С голоса матушки, как масло с блина, так и капала хитрость. – Мы ведь теперь можем купить восьмую ложу.

– Не получится, – быстро откликнулась нянюшка. – Билеты в нее не продают. Боятся.

Мимо них вниз по ступенькам торопливо сбегали работники Оперы, поправляя рукава и обильно потея. Судя по всему, встречали кого-то очень важного.

– Почему? – не поняла матушка. – У них вон люди мрут как мухи, а опера должна продолжаться. Следовательно, кто-то здесь продаст собственную бабушку, если ему хорошо заплатят.

– Ну, или это будет стоить бешеных денег.

Посмотрев на победоносно воздетый нос матушки, нянюшка Ягг громко застонала.

– О, Эсме! Я ведь собиралась отложить эти деньги на старость! – На мгновение она задумалась. – Даже и так, все равно не получится. Ты взгляни на нас с тобой со стороны, разве мы похожи на людей, покупающих билеты в ложи?…

Из кареты выбрался Энрико Базилика.

– А кто сказал, что билеты будем покупать мы? – усмехнулась матушка.

– О, Эсме!

Звонок на входной двери магазина зазвонил так тоненько, как будто стыдился издавать что-то столь вульгарное, как звон. Скорее он предпочел бы вежливое покашливание.

Это был самый престижный магазин одежды во всем Анк-Морпорке. Полное отсутствие чего бы то ни было столь вульгарного, как товар, – самая верная примета престижного магазина. Редко, но с замыслом разбросанные кусочки дорогого материала лишь намекали на имеющиеся возможности.

Магазин был не из тех, в которых что-то покупают. Это был салон, где можно выпить чашечку кофе и поболтать. Не исключено, правда, что в результате немых переговоров четыре – пять ярдов тонкого и крайне дорогого материала все-таки сменят своего хозяина, но даже в этом случае не будет иметь места ничего такого грубого, как продажа, ни-ни.

– Эй, к вам покупатели пожаловали! – завопила нянюшка.

Из-за занавески показалась некая дама и внимательно обозрела посетительниц – вполне возможно, сделала она это посредством носа.

– Вы, наверное, ошиблись дверью, – произнесла она.

Мадам Зарински с детства приучали вежливо обращаться со слугами и торговцами, даже такими потрепанными, как эти две старые вороны.

– Моя подруга хочет купить платье, – ответила одна из ворон, та, что попотрепанней. – Благородное, со шлейфом и искусственной задницей.

– Черного цвета, – уточнила худенькая.

– И со всеми причиндалами, – продолжала потрепанная. – Сумочку на цепочке, пару очков на палочке и всяко разно.

– Боюсь, это будет стоить чуточку больше, чем вы планируете потратить, – улыбнулась мадам Зарински.

– И сколько эта чуточка? – спросила потрепанная.

– Видите ли, это магазин одежды для избранных.

– Поэтому мы сюда и пришли. Нам не нужны дешевые тряпки. Меня зовут нянюшка Ягг, а рядом со мной… госпожа Эсмеральда Ветровоск.

Мадам Зарински смерила госпожу Эсмеральду инквизиторским взглядом. Нельзя отрицать, эта женщина и в самом деле держалась с определенным достоинством. А смотрела прям как герцогиня.

– Из Ланкра, – уточнила нянюшка Ягг. – Если бы она захотела, то имела бы свою консерваторию, но она не хочет.

– Э-э… – Мадам Зарински решила, что до выяснения дальнейших обстоятельств лучше подыграть подозрительным клиентам. – Какой стиль вы предпочитаете, госпожа?

– Что-нибудь благородное, – тут же откликнулась нянюшка Ягг.

– А не могли бы вы определить чуточку поточнее?…

– А не покажете ли вы, что у вас есть? – предложила госпожа Эсмеральда, усаживаясь в одно из кресел. – Платье нужно для Оперы.

– О, вы покровительствуете опере?

– Госпожа Эсмеральда покровительствует всему, – решительно заявила нянюшка Ягг.

Мадам Зарински держалась так, как держатся люди ее класса и воспитания. Ей с детства внушили определенный взгляд на мир. Когда мир не согласовывался с ее представлениями, она немного сопротивлялась, но потом, подобно гироскопу, в конце концов восстанавливала равновесие и продолжала вращаться так, будто ничего не произошло. Если бы цивилизации пришел конец и людям ничего больше не осталось, кроме как питаться тараканами, мадам Зарински по-прежнему пользовалась бы салфеткой и смотрела свысока на тех, кто ел тараканов с ножа.