Константин Воронин: ... со вздохом на устах...

- Вот и всё,- сказала она. Я скосил глаза на правое плечо. Оно было абсолютно чистым и гладким, все укусы исчезли. На левом плече тоже никаких следов. Спину жечь перестало, думаю, что и там царапин не осталось.

- Такие поверхностные раны удалять - это для колдуний первой ступени,-

хмыкнула Вика и, густо намазав блинчик красной икрой, засунула мне в рот.

- Так вот, слушай. Сегодня, под утро, когда мы уснули, Катина душа покинула меня. Она сказала, ну, ты понимаешь о чём я.., что выполнила своё земное предначертание. Ты счастлив, она не ошиблась, выбрав меня, я полностью оправдала её надежды. Она попросила тебя только об одном: чтобы ты,- тут Вика смутилась,- мне не хочется, чтобы ты думал, что я всё это выдумала. Цитирую её слово в слово:"Передай, пожалуйста, Серёже, чтобы он любил тебя за нас обеих. Я очень тебе благодарна. А теперь мне пора... Назовите дочку Катей, а ты останься с одним именем". Так что придётся мне менять все документы,- вздохнула Вика.

Я подхватил её на руки и понёс в спальню. Потом она вновь колдовала, исцеляя укус на моём плече. Потом мы пошли в ванную помыться и появился новый укус. Я не дал ей его залечить.

- Пусть будет. Хочу, чтобы след от твоих зубок остался.

- Ага-ага,- кивнула Вика и пошла к выходу.

- Малыш,- окликнул я её.

- Аюшки?

- Если ты сейчас же что-нибудь на себя не оденешь, мы будем до бесконечности курсировать между кроватью и ванной.

- Поняла. Иду одеваться.

- Стой! Иди ко мне!

Хихикнув, она выскочила за дверь. Вздохнув, я побрёл следом. Силы человеческие не беспредельны и без прекрасного видения перед глазами, я чувствовал себя выжатым лимоном.

- Устал, бедненький,- на ней уже футболка и спортивные брюки,- хочешь, я тебя одену. Разделение труда: ты меня раздеваешь, а я тебя одеваю.

- Спасибо, привык одеваться сам. Чай, не король, камердинеров у меня нету.

За флигелем был её "полигон". Я сидел на лавочке и смотрел, как Вика пинает макивару, забинтовав руки, лупит кожаный мешок с песком. Затем она прыгала через скакалку, отжималась, приседала "пистолетом", вытянув одну ногу вперёд. Стряхнув с себя полусонное оцепенение, отжался на пальцах сотню раз, немного порастягивался.

А закончились эти упражнения весьма предсказуемо: я гладил круглый затылок, языки наши гладили друг друга.

- Надо бы пот смыть. Идём в душ.

- Какой хитрый! Сегодня суббота, папа баню натопил. Пообедаем, потом в баню сходим, а потом - визит к бабушке Ане.

- Не пойдём же мы обедать потные? Надо сначала под душ. "Какое упругое, крепкое тело. И при этом такое нежное. У меня аж зубы скрипят..."

- Ты думаешь, я меньше твоего хочу? Идем же скорее!

За обеденным столом в доме Петровых, когда обед подходил к концу, и Ольга выставила на стол мороженное, чай и вкусный кекс с изюмом, я решил поговорить о том, о чём не хотел вчера говорить при Николаиче.

- Оля, Веня, теперь я, вроде бы, член вашей семьи. Дочка у вас неплохая, готовит вкусно и мне она почти нравится...

Бенц! Маленькая, но крепкая ладошка отвесила мне подзатыльник. Ваня фыркнул в свою кружку, разбрызгивая чай.

- Дерётся, правда, и щипаться научилась,- добавил, почувствовав, как тонкие, сильные пальцы ущипнули меня за бок.- Но при всей массе её достоинств, мелкие недостатки во внимание принимать не будем, хотя их очень много. Вот, ногами сучит за столом (Викина пятка пинала меня по голени). Опять же внешность у неё более-менее приличная...

Ольга улыбалась, Ваня похихикивал, и только Веня был озабоченно-серьезен. По-видимому, всё пытался уложить в свою голову мысль, что его маленькая дочь стала моей женой.

- Иванов, прекрати надо мной измываться,- плачущим голосом попросила Вика.

- Ладно,- поглаживая под столом её круглую коленку, согласился я,- хорошая она девочка, даже отличная, даже великолепная, даже замечательная, даже чудесная, даже сказочно-волшебная...

- А она у нас волшебница,- встрял Ваня,- когда я коленку расшиб до крови, она что-то пошептала и у меня всё сразу зажило.

- Ещё и волшебница, поэтому хочу заплатить за неё калым, как говорят у среднеазиатских народов, то есть, выкуп.

- Мы её не продадим,- хором сказали трое Петровых.

- Да я знаю, что она бесценна, столько денег ещё не напечатали, столько золота и алмазов на свете нет, чтобы её купить. Она мне в подарок от судьбы досталась.

Вика улыбалась (сытая кошка возле блюдца со сметаной).

- Если оставить в стороне расшаркивания и комплименты и перейти на деловой тон, то я хотел бы положить в банк на Ванино имя десять миллионов. Как раньше - на Вику. К его совершеннолетию проценты набегут, и будет он человеком обеспеченным. На образование и жильё ему хватит. Вы, Оля и Веня, тоже получаете десять миллионов. Можете прикупить пару соседних участков, можете расширить этот дом, можете построить новый.