Константин Воронин - ... со вздохом на устах...

- Потому, что у меня есть ты.

- Ой, не ври, Серьёжка. Потому, что у тебя потерь в подразделениях мало было. Вот, чёртов майор, нацеловаться не дал. Сейчас приедем домой, а там папа, мама...

В такси, назвав шоферу адрес, Вика подняла стекло, отделившее нас от водителя, тесно прижалась ко мне.

- Серёженька, только, пожалуйста, не пей сегодня водку с папой и Николаичем. Чтобы от тебя спиртным не пахло. Всё же у меня это в первый раз. Сказки хочется...

- Что в первый раз?

- Сейчас как стукну больно, чтобы дурачком не прикидывался. Я ещё девственница.

- Ну, так и оставайся пока ею. Тебе же только шестнадцать лет.

- Не зли меня, Иванов!- она яростно шипела, сдерживая крик,- я тебя двенадцать лет ждала! А с тех пор, как созрела в половом отношении, то не только ждала, но и хотела. Не забывай, что я - Катя. Прекрасно помню, чем мы в постели занимались. Знаю, что буду кричать и кусаться. Знаю, что ты меня хочешь.

- Хотеть-то хочу, но...

- Господи, куда мир катится?! Невинная девочка пытается затащить к себе в постель старого развратника, а он ещё и упирается...

- А что папа с мамой скажут про твои ночные крики?

- Я живу отдельно от них. Я - самостоятельный человек, а теперь ещё и офицер. Сначала они меня пытались наставить на путь истинный, потом рукой махнули, когда Ванечка у них родился. А теперь, вроде, стали уважать и гордиться. Они считают меня взрослой. Так оно и есть. Не забывай, что Кате - двадцать один год.

- Сейчас - уже тридцать шесть. (Боже, а мне - двадцать семь!)

- Нет. Душа её, расставшись с телом, так и осталась двадцатилетней. Я же моложе её. Где же ей было набраться жизненного опыта тридцатилетней женщины?

- Ох, сложно всё как...

- Ничего сложного. Будь самим собой и всё. Не занудствуй и не ханжествуй: "Ой, ей всего шестнадцать...". Я - половинка твоя, понял.

- Знаю. Мне об этом говорила колдунья в том мире, откуда я только что вернулся. Она умела видеть будущее.

- Далеко умела видеть?

- На всю жизнь.

- Здорово! У неё, значит, большая магическая сила. А я пока только года на два-три вперёд умею заглянуть. И что она про тебя рассказывала?

- Сказала, что ты меня ждёшь; сказала, что ты - моя судьба; скзала, что ты - колдунья и в тебе живут две души.

- Вот почему ты так спокойно воспринял. Ты уже знал...

- Да. А ещё она сказала, что у нас будут дочка и сын.

- Серьёжка! - такси уже остановилось, а её губы никак не могли оторваться от моих.

В стекло стучали с двух сторон. С одной - водитель. С другой - барабанил по стеклу дверцы Веня Петров. Вика чуть отпрянула в сторону, чуть покраснела, но счастливая улыбка не сходила с её лица.

Расплатившись с водителем, вылез из такси, вынул из багажника сумку. Вика продолжала сидеть в машине.

- Мужчина, помогите же беспомощной даме выйти из таксо,- капризно-плачущим голосом простенала она.

- Вот артистка,- покачал головой Веня. А я протянул руку. Вика взяла её в свою, не опираясь, легко выпорхнула из такси. Обняла рукой Венину шею.

- Папка!

Другой рукой обняла меня.

- Сергунька!

- А за "Сергуньку" можешь от него и по попе получить,- строго сказал Веня.

- Это со всем моим удовольствием,- откликнулся я и шлёпнул по упругой попке.

- Нравится?- показала кончик языка Вика. Так всегда мне показывала язык Катя.

- Ещё бы!

- То-то же!- и нарочито покачивая бедрами пошла по дорожке к дому через распахнутую калитку.

- Вот же зараза выросла!- посмотрел вслед Веня.

Обменявшись с Веней рукопожатием, мы приобнялись, похлопав друг друга по спинам.

- Ну, здравствуй,.. тесть.

А к нам уже подходила Ольга.

- И ты, тёща, здравствуй,- чмокнул Ольгу в щёку и получил полотенцем, висевшим у неё на плече, по спине.

- Какая я тебе тёща?! Здравствуй, Серёжа. Мы уже заждались.

- Самая натуральная тёща,- ответила Вика, жуя пирожок, который успела вытащить из дома,- поелику я - твоя дщерь, а ентот па-а-алковник - мой муш-ш-ш-ш.

- Эй, доча, хоть ты теперь и офицер десанта, но за такие шутки я тебя шлёпну не так ласково, как Сергей,- попытался урезонить Вику отец.

- Серёженька,- нежно пропела Вика.

Я обнял её за плечи, и она прильнула ко мне, обхватив руками мою талию.

- Хоть вы ей и родители, но обижать мою жену я никому не позволю.

- Та-а-ак,- протянул озадаченно Веня.

А Ольга вдруг заплакала, крупные слёзы потекли по её щекам. Веня совсем оторопел, не зная, что предпринять.

- Ты что, мамочка?- бросилась Вика к Ольге.

- От радости за тебя, дурёха. Добилась всё-таки своего?

- Ага, мамочка. Я сейчас тоже расплачусь. От счастья. Он - мой!