Кирилл Еськов - Последний кольценосец

Вот в этот самый миг он с внезапной, удивившей его отчетливостью осознал, что поединок этот решит судьбу не только нынешнего сражения, но и всего Средиземья на много-много лет вперед. И еще внутренний голос с какой-то странной умоляющей интонацией произнес:

«Пока не поздно, просчитай ситуацию! Ну пожалуйста, просчитай!» — как будто пытался его предостеречь и не знал — как. Но ведь он и так уже все прикинул!.. Доспехи у них у обоих легкие, а по такому раскладу изогнутый ятаган всегда даст сто очков вперед прямому закатному мечу; парень вроде не левша — тут особых сюрпризов не предвидится: конечно, верхом было бы сподручнее, ну да не будем крохоборами... Чего тут еще просчитывать — как говорится, наливай да пей!

Дунадан ожидал стоя на месте, почему-то не пытаясь маневрировать: колени чуть согнуты, вертикально поднятый меч держит обеими руками, эфес на уровне пояса: всю давешнюю его неуверенность как рукой сняло. Командарм быстро сократил дистанцию шагов до семи, приблизившись почти вплотную к радиусу полного выпада северянина, и начал обманные движения: корпус вправо — корпус влево, затем применил свой излюбленный отвлекающий маневр — молниеносно перебросил ятаган по воздуху из правой руки в левую — и обратно...

Страшный удар в спину швырнул его наземь. Он все же сумел извернуться набок («Так, позвоночник цел...»), приподнял голову и как-то совсем уже отстранение подумал: «Да, недооценил я их... оказывается, эти мертвяки могут двигаться очень быстро, а главное — бесшумно... Северный подонок...» Удивительньно, но он все же сумел привстать на одно колено, опершись на ятаган как на костыль; мертвецы, успевшие окружить его со всех сторон, застыли с поднятыми мечами в ожидании команды следопыта. Тот, однако, не спешил: сдвинув шлем на затылок и жуя соломинку, он с интересом разглядывал поверженного врага. Затем в тишине прозвучал его негромкий спокойный голос:

— Добро пожаловать, командарм-Юг! Я знал, что ты придешь сразиться один на один, как это принято у вас, у благородных, — губы его скривила усмешка, — и опасался лишь одного: что ты не спешишься вслед за мною. Останься ты в седле, все могло бы пойти иначе... Рад, что я не ошибся в тебе, «прекрасный сэр».

— Ты победил обманом.

— Глупец! Я пришел сюда, чтобы выиграть эту войну и гондорскую корону, а не какой-то дурацкий поединок. Тулкас свидетель — я множество раз играл в орлянку со смертью, но всегда ради результата, а не ради процесса.

— Ты победил обманом, — повторил командарм, стараясь не закашляться — кровь из пробитых легких медленно заполняла его рот. — Рыцари Заката — и те больше не подадут тебе руки.

— Конечно, не подадут, — рассмеялся дунадан, — потому что будут стоять преклонив колено перед новым королем Гондора. Я победил тебя в честном бою, один на один — так, во всяком случае, будет записано во всех летописях. А вот от тебя не останется даже имени — об этом я тоже позабочусь. Или, знаешь, — он замер в полуобороте, ловя стремя, — можно сделать еще интереснее: пускай тебя убьет карлик; во-от такусенький заморыш... с мохнатыми лапками. Или баба... Да, пожалуй, именно так мы и сделаем.

С этими словами он взлетел в седло и, коротко махнув своим мертвецам, тронул коня вслед за ушедшей далеко вперед фалангой. Один только раз он недовольно оглянулся — догоняют? нет? Те, однако, все еще стояли, столпившись в кружок, и мечи их взлетали и опускались, как крестьянские цепы.

А сражение меж тем шло своим чередом. Мордорские части и вправду дрогнули и расступались теперь перед строем мертвецов без боя, однако в юго-восходной части поля не оказалось других частей Закатной коалиции, способных ворваться в проделанную Арагорном брешь. К тому же схватка у западины показала, что серых нельзя считать «неуязвимыми»: убить их крайне трудно, но все-таки можно. А временно оказавшаяся без командирского присмотра фаланга все шла и шла себе вперед — пока не забрела чистым случаем в зону досягаемости стационарных дальнобойных катапульт, предназначавшихся для обстрела Минас-Тиритской цитадели. Мордорские инженеры не растерялись и тут же открыли огонь зажигательными нафтовыми снарядами — только уже не трехведерными кувшинами, а сорокаведерными бочками. Поражаемая чудовищными огненными смерчами, не видя противника — тот бил с закрытой позиции, — фаланга тупо лезла вперед, с каждым шагом углубляясь в сектор эффективного поражения, так что, когда подскакавший на взмыленном коне Арагорн скомандовал немедленный отход, ей пришлось проделать весь этот убийственный путь по второму разу.