Макс Фрай - Гнезда Химер. Хроники Хугайды

– Не могу, – честно признался я.

– Ну вот, – веско сказал Хэхэльф. – А они так и живут. Именно в дружбе, заметь! Варабайба не требует от них ни поклонения, ни даже послушания, ни каких-то жертв. А иногда на досуге он учит их замечательным вещам. Каждый бунаба – немножко колдун, а каждый бунабский колдун – непременно поэт, а каждый бунабский воин способен прослезиться, услышав печальную мелодию. Варабайба научил их не просто ходить по земле, а каждый день заново удивляться красоте мира… а они научили этому меня, и я им по сей день благодарен.

– Замечательный он мужик, этот твой Варабайба, хоть и бог! – искренне сказал я. – И бунаба, если верить твоим словам – лучшие из людей.

– Ну вот, и я о том же… Знаешь, я часами могу расхваливать своих друзей бунаба и сотворившего их бога, но лучше воздержусь. Сам все увидишь.

– Увижу, – согласился я. А потом решил, что могу задать ему совершенно бестактный вопрос, и у меня даже есть шанс рассчитывать на ответ. – Слушай, дружище, скажи мне только одно: ты ворожил, когда смотрел на меня, или это я сам купился на твою харизму?

– На мою… чего? – изумился он.

– Ох! Считай, что я имел в виду простое человеческое обаяние, – вздохнул я.

– Ну… На что ты купился – тебе самому решать. Я, конечно, поворожил маленько, – невозмутимо признался Хэхэльф. – Только это и ворожбой-то не назовешь. Просто дружеское приветствие, принятое у бунаба. Самый короткий путь к чужому сердцу. Ты еще убедишься, что бунаба – ребята неулыбчивые, лица у них мрачные от природы. С таким лицом захочешь – не улыбнешься! Поэтому им пришлось изобрести незримую улыбку, ее еще называют сердечной улыбкой – потому, что доброе чувство передается прямо от сердца к сердцу, минуя рожу.

Я невольно рассмеялся: минуя рожу – это надо же!

– Одним словом, я намеренно пробудил в тебе дружеские чувства: ты был моей единственной надеждой. С этой бунабской ворожбой одно плохо, – невозмутимо добавил Хэхэльф, – на примитивных людей, вроде тех же страмослябов, эта ворожба не действует. Я уже пробовал – бесполезно. А с тобой этот номер прошел. Но я собираюсь честно расплатиться за твою услугу – я же сказал, что помогу тебе добраться до Варабайбы. Тот, кто платит по всем счетам, живет дольше…

– На что-то в таком роде я и рассчитывал, – честно признался я. – То есть, мне, конечно, и в голову не приходило, что ты – свой человек на Хое, но я надеялся, что ты знаешь местные обычаи, или, по крайней мере, поможешь мне договориться с каким-нибудь капитаном, который собирается плыть на Хой… Денег-то у меня нет!

– Ну вот, значит от моей ворожбы ты только выиграл, – заключил Хэхэльф. – По крайней мере, капитана, который не станет требовать у тебя денег, ты уже нашел.

– А почему, в таком случае, ты плыл куда-то на чужом корабле? – полюбопытствовал я.

– Ну, не все же на своем сиднем сидеть! – ухмыльнулся он. – Должно быть в жизни хоть какое-то разнообразие!

Хэхэльф с сочувствием посмотрел на мою разочарованную рожу: я-то ждал от него большой и интересной истории! – и примирительно добавил: – Это не моя тайна, Ронхул. Скажу одно: в земле Нао мой корабль знают все мореходы, а мне требовалось, чтобы никто не догадался, что я к ним пожаловал.

– Ясно, – кивнул я. И с удивлением подумал, что в этом прекрасном мире наверняка имеют место всяческие шпионские страсти и прочие интригующие вещи…

– Я посплю, пожалуй, – зевнул Хэхэльф. – И тебе советую. Что еще тут делать, если не спать?

Его совет был чудо как хорош. Я завернулся в волшебное одеяло Урга – все это время оно служило мне своего рода плащом – и уснул так крепко, что ни солнечный свет, ни утренняя активность страмослябских пиратов, ни их полуденная попойка, ни даже визит Плюхая Яйцедубовича с настойчивым предложением очередной порции хряпы не заставили меня вернуться в мир бодрствующих людей. Я проснулся уже под вечер, катастрофически ослабевший – не то от голода, не то от сна на солнцепеке – но совершенно спокойный и почти счастливый. Мне кружило голову замечательное ощущение, что мои скитания подходят к финишной прямой – хотя, никаким финишем в то время еще и не пахло, конечно…

– Ты всегда так долго спишь? – удивленно спросил Хэхэльф. – Вот это, я понимаю, настоящий демон!

– Не всегда, – вздохнул я. – Только после пяти дней жизни на рее…

– Ну тогда ладно, – усмехнулся он. – А то я уже испугался: жив ли?

– Жив, – твердо сказал я. – И мне это наконец-то начинает нравиться.