Татьяна Русуберг - Аркан

Темное брюхо монстра нависло прямо над ней между согнутых коленчатых лап. А в брюхе открылась дверь, из которой лился мягкий оранжевый свет. И залитый этим светом, как чудо, как посланник небес, стоял на пороге Мастер Ар и протягивал ей руку:

— Летиция, сюда! Здесь ты будешь в безопасности!

Не раздумывая, чародейка протянула ладонь, и его крепкие длинные пальцы схватили ее.

Гнилостный дух ударил в ноздри, и чародейку чуть не вывернуло прямо на сапоги спасителя — неужели они оказались в кишках чудовища?! Но вокруг был всего лишь монастырский подвал, зреющие на полках сыры и обмякшее тело у ее ног — из уха послушника вилась тонкая красная струйка, пятная ворот подрясника.

— Как вы себя чувствуете, милая? — спросил бархатный голос. Унизанные перстнями пальцы заботливо отвели локон, упавший ей на лицо.

— Это не было воспоминанием, — прошептала Летиция, все еще чувствуя горький привкус пепла на языке. — Не было прошлым. Вообще не было.

Мастер Ар кивнул, понимающе улыбаясь:

— Но оно будет. Случится со всеми нами. И это будущее не отменить, не изменить, не предотвратить и не отсрочить. Все, что вы можете, — золото вспыхнуло в устремленных на нее зрачках, — это выбирать. На какой стороне вы хотите оказаться? Под ногами «Молота ведьм»? Или внутри него, управляя им, уничтожая врагов сотнями, тысячами, держа их жизни вот в этой руке? — Мастер поднял ее дрожащую ладошку и медленно сжал пальцы, складывая в кулак.

Летиция вздрогнула всем телом, снова переносясь в ужас мгновения, когда она, беспомощная, лежала в грязи, ожидая своей участи, не в силах и пальцем шевельнуть ради собственного спасения. А ведь оно было так близко и требовало совсем немногого: всего лишь отступиться от тех, кто всю жизнь лгал ей, заставляя играть вслепую, карабкаться на вершину горы, которая на самом деле оказалась болотной кочкой.

— Я с вами, милорд, — тихо, но твердо сказала она. — С вами до конца. Что от меня требуется?

Глаза Мастера сверкнули, будто что-то древнее и нездешнее выглянуло из них, но тут же спряталось в глубине зрачков:

— Всего лишь принять печать.

Бледные руки коснулись ее шеи, заставляя кожу гореть под прохладным прикосновением. Пальцы скользнули по вороту платья к корсажу, умело потянули шнурок. Чародейка никогда раньше не позволяла мужчине так распоряжаться собой, но Ар не был обычным мужчиной, и в его действиях сквозил подтекст, значение которого Летиция безуспешно силилась разгадать. Возбуждение, одновременно чувственное и более глубокое, почти экстатическое, охватило ее. Она стояла, тяжело дыша, с полузакрытыми глазами, которые застилал туман слез, пока незнакомец освобождал ее грудь от корсажа и батистовой сорочки. Наконец она осталась перед ним полуобнаженной. Холодный воздух заставил соски затвердеть.

Мастер сбросил сутану. Распустил шнурок хитона и распахнул одежду на груди — бледной и гладкой, как у юноши. Там, прямо под левым, тоже твердым, но темным, соском сплелись руны, образуя искусно выполненный черный символ: огонь, воздух, земля и вода, замкнутые в кольцо вечности, обрамляли пугающее лицо — глаза без век, зашитый рот с высунутым языком, раздвоенным, как у змеи. Маг подступил ближе, мускулы на груди шевельнулись, и лицо ожило: зрачки дрогнули и нашли Летицию, змеиный язык жадно заскользил по мраморной коже, ловя новый запах. Чародейка попятилась, но Мастер снова коснулся ее шеи, погладил растрепавшиеся локоны, успокаивая, нежно отклоняя ее голову назад, заставляя смотреть себе в глаза — уже полные расплавленного золота.

Мгновение — и их тела встретились. Пылающая кожа Летиции прижалась к прохладной и гладкой, как мрамор, груди мага, его руки обхватили ее спину, плотнее, еще плотнее — пока правую грудь не ожег сухой лед, пронзая чародейку до мозга костей.

Она пришла в себя на полу. Мастер Ар пристроил обмякшее тело у себя на коленях, подложив одну руку чародейке под голову. В другой он держал здоровенный кусок сыру, который с аппетитом уминал. От вида пористой желтой массы Летицию замутило, она попыталась отвернуть голову. Заметив ее движение, маг улыбнулся:

— Ну как мы себя чувствуем? Мне вот, например, всегда так хочется есть после… — Он протянул чародейке остатки сыра, но та из последних сил замотала головой:

— Спасибо, я в полном порядке.

Летиция неловко завозилась, пытаясь встать и одновременно привести в порядок одежду. Ей удалось подняться на колени, и тут она замерла. Под правым соском жирным пауком уселся тот же символ, что прятался под лиловой сутаной Ара. Чародейка осторожно коснулась печати кончиками пальцев. Их обожгло, будто она на морозе дотронулась до лезвия ножа. В то же время подушечки кольнуло ощущение дремлющей силы — силы, которую она в любой момент могла разбудить и призвать на помощь.