Роберт Говард - КОНАН - Рожденный битве

— Мое Кольцо!..— прошептал он с наводящим ужас восторгом.— Мое могущество!..

…Он сам не знал, долго ли он вот так сидел на корточках, лелея в ладонях злобную металлическую змею и питая ее аурой свою темную душу. Наконец он встряхнулся, возвращаясь к реальности из ночных бездн, в путешествие по которым пустилась было его душа, и увидел, что луна успела подняться. Лунный свет разрисовал непроглядными тенями гладкую спинку мраморной скамьи, у подножия которой виднелось нечто темное, неподвижное — бывший государь Атталусский, несостоявшийся король Аквилонии.

— Вот так-то, Аскаланте… вот так-то…— прошептал стигиец, и его глаза блеснули во тьме двумя красными бликами, как у вампира.

Нагнувшись, он зачерпнул из растекшейся лужи пригоршню загустелой крови и стал втирать ее в голову металлической змеи, пока желтые блики не покрыла алая пленка.

— Отврати взор свой, о хранящая тайну змея,— нараспев произнес он вгоняющим в дрожь шепотом.— Отврати взор свой от света луны и отверзни очи свои для исподнего мрака! Что видишь ты там, о вещая змея Сета? Кого призываешь ты из пределов вечной Тьмы? Чья тень готова покрыть меркнущий Свет? Вызови его для меня, о змея!

Его пальцы тем временем исполняли странный танец, особым образом поглаживая металлические чешуйки. Танец, чей замысловатый ритм начинался и оканчивался в одном и том же месте. Голос стигийца звучал все тише, так что посторонний слух уже не мог бы разобрать ни зловещих имен, ни ужасающих заклинаний, давным-давно позабытых повсюду в мире, кроме отдаленнейших уголков Стигии, где в тиши старинных кладбищ чутко дремлют жуткие тени…

И вот наконец неподалеку в воздухе наметилось некое движение, что-то вроде завихрения, производимого подводными существами, поднимающимися к поверхности. Иномировой ветер повеял на Тот-амона могильным холодом, как если бы где-то рядом открылась дверь в неизвестное. Стигиец ощутил присутствие у себя за спиной, но оглядываться не стал. Он упорно смотрел на залитую лунным сиянием стену из гладкого мрамора, где начала оформляться неясная тень. Под беспрерывный шепот заклинателя тень принялась расти, становиться все отчетливее и страшнее. Она чем-то напоминала гигантского бабуина, правда, таких бабуинов от сотворения мира не водилось нигде на земле, даже в Стигии. Тот-амон по-прежнему не оглядывался. Вытащив из поясной сумки сандалию своего хозяина (хранимую в смутной надежде как раз на такое вот применение), он кинул ее себе за спину.

— Постигни же ее хорошенько, о раб Кольца! — воскликнул чародей.— Найди и уничтожь носившего ее! Взгляни ему в глаза и истреби его душу, прежде чем разорвать ему горло. Убей же его…— и в слепом порыве страсти Тот-амон выкрикнул: — И всех, кто будет подле него!

Чудовищная тень, ясно видимая на мраморной стене, опустила голову, точно ищейка, готовая взять след… Кончив принюхиваться, жуткая тварь крутанулась — и пропала, только ветер прошумел в кронах деревьев.

Стигиец в невыразимом восторге потряс над головой вскинутыми руками, его зубы и белки глаз одинаково ярко белели в свете луны…

…Воин, стороживший городские укрепления, заорал от внезапного ужаса, когда невероятная тень с горящими глазами одним прыжком одолела стену и вихрем пронеслась мимо него, исчезнув в ночи. Все случилось до того быстро, что ошеломленный солдат так и остался гадать, не примерещилось ли ему…

В спальне короля Конана потолок был выполнен в виде высокого золотого купола, но спавшего под этим куполом сегодня донимали беспокойные сны. Он блуждал в вихрящихся серых туманах, сквозь которые до него доносился странный далекий зов. Зов был едва слышен, но Конан вскоре убедился, что не в его власти было выкинуть его из сознания. Вытащив на всякий случай меч, он двинулся сквозь туманы, как путешествующий по горам иной раз бредет сквозь облака. Голос, звавший его, между тем делался яснее и громче, и спустя некоторое время Конан разобрал слово, произносимое вдалеке.

Кто-то взывал к нему сквозь бездны пространства и времени, произнося его собственное имя.

И вот туман начал мало-помалу редеть, и Конан обнаружил, что бредет по гигантскому темному коридору, вырубленному в сплошной толще черного камня. Освещения не было заметно, но некоторым чудесным образом Конан ясно различал окружающее. Гладкие стены, пол и потолок тускло мерцали, переливаясь силуэтами древних героев и полузабытых богов. Конан невольно содрогнулся, приметив громадные смутные облики Безымянных Древних Сил, и ощутил необъяснимую уверенность, что никто из смертных не проходил этим коридором очень-очень давно. Наверное, уже много веков.