Роберт Говард - КОНАН. КАРАЮЩИЙ МЕЧ

Его уцелевшие товарищи с гортанным ревом придвинули свою башню вплотную к воротам. Из отверстия посередине щита высунулся тяжелый брус, увенчанный железным наконечником, и принялся с грохотом молотить в створки. Его раскачивало множество мускулистых рук, разъяренные пираты подзадоривали себя криком. Крепкие ворота скрипели и стонали, с палисада непрерывным дождем сыпались стрелы, и далеко не все пролетали мимо, но в пылу боя морские головорезы уже мало что замечали.

С мерным уханьем пираты вновь и вновь посылали вперед таран, остальные со всех сторон подбегали на помощь. Стрелы со стен мало-помалу редели, а у пиратов колчаны казались бездонными…

Бешено ругаясь, граф Валенсо спрыгнул со стены и самолично побежал к воротам, выхватывая меч. К нему присоединился маленький отряд готовых ко всему защитников крепости с копьями наперевес. Еще немного — и ворота развалятся, и тогда им останется только закрыть пролом своими собственными телами…

И в это время в беспорядочном шуме сражения возникла новая нота. С корабля истошно прокричала труба. Оглянувшиеся пираты увидели, как на рее их парусника возникла человеческая фигура. Кто-то махал им руками и отчаянно жестикулировал.

Стром, вместе со всеми трудившийся над тараном, не оставил случившееся без внимания. Уперевшись ногами и пустив в ход всю свою немалую силу, он удержал движение окованного бревна, как раз в это время откачнувшегося назад. После чего обратил залитое потом лицо в сторону корабля.

— Всем стоять! — взревел он.— Всем стоять, демоны вас побери!.. Слушайте!..

В тишине, которая последовала за этим буйволиным ревом, был явственно различим сигнал трубы. И человеческий голос, отдававший невнятные приказы защитникам крепости.

Стром был единственным, кто все понял правильно. Он проорал распоряжение пополам с ругательствами, и пираты, отпустив таран, покатили свою осадную башню назад так же проворно, как подтаскивали ее к воротам.

— Смотри, госпожа! — крикнула Тина. От возбуждения девочка так и прыгала у окошка.— Они бегут! Они все бегут! Они удирают на берег! И щит бросили, как только стрелы перестали до них долетать!.. А теперь прыгают в лодки и гребут к своему кораблю!.. Госпожа! Госпожа, мы их победили?

— Не похоже на это,— отозвалась Белиза. Она смотрела в сторону моря.— Глянь во-он туда…

Отодвинув занавески, она далеко высунулась из окна. Звонкий молодой голос прорезал нестройный гул во дворе и заставил все головы повернуться туда, куда указывала вытянутая рука Белизы. И вот тут у осажденных вырвался слитный крик. Они увидели еще один корабль, величаво огибавший южный мыс бухты.

И пока они смотрели, на мачте у новоприбывшего затрепетал королевский золотой флаг Зингары.

Пираты Строма один за другим лезли на палубу своего карака и торопливо поднимали якорь. Так что, прежде чем незнакомый корабль успел подойти к берегу, «Кровавая рука» уже скрывалась из виду за северным мысом…

— Быстро наружу! — распоряжался Валенсо, дергая запорный брус ворот.— Надо разбить их осадную башню, пока чужаки не высадились на берег!

— Но Стром бежал,— возразил Гальбро.— А этот корабль из Зингары!

— Делай, что тебе говорят! — взревел граф.— У меня не только в чужих странах враги!.. Наружу, канальи! Три десятка человек с топорами — и порубите мне этот щит на лучины!.. А колеса закатите во двор…

Тридцать работников с топорами в руках побежали в сторону берега. Это были крепкие ребята в кожаных безрукавках, отточенные лезвия так и блестели. Они смекнули, что господин опасается неизвестного корабля, так что их спешка отдавала паникой. Из крепости хорошо слышали треск дерева, разлетавшегося под проворными топорами, и вот уже работники помчались обратно, катя дубовые колеса по песку…

Зингарский корабль бросил якорь там же, где прежде стоял пиратский карак.

— Почему бы графу не открыть ворота и не выйти их встретить? А, госпожа? — недоумевала Тина.— Может, он опасается, не приплыл ли на том корабле человек, которого он боится?

— О чем ты, Тина? — беспокойно спросила Белиза.

Граф никогда не говорил с ней о причинах, вынудивших его отправиться в добровольную ссылку. И она знала его как человека, отнюдь не склонного бегать от врагов,— хотя их у него имелось немало.

Поэтому убежденность, звучавшая в словах Тины, очень беспокоила Белизу и казалась неестественной.